Из разряда: он меня так сильно любит, но быть со мной не может.

Только вот проблема в том, что он не любит. Никогда не любил. И уже никогда не полюбит.

— В целях безопасности. — Мот смотрит на мои губы, строго так. — Столкновение в туалете не было случайным.

Рассматриваю его. Мрачный. Снова угрюмый. Не улыбается, а у него такая улыбка красивая. Даже ямочки есть.

— Ты серьезно?

— Я почти в этом уверен.

— Карина? — бормочу и впиваюсь в Матвея глазами. Серьезно? Его девушка на это способна?

— Я тебе говорил. Сразу. А ты…

Шумаков делает шаг. Рвет расстояние между нами. Огибает меня рукой. Надавливает ладонью мне между лопаток и тянет меня на себя.

Привстаю на носочки. На автомате трусь носом о его подбородок. Глупо до ужаса. Но мне так хочется. Я очень хочу нежности. Очень хочу его прикосновений и объятий. Еще немного. Совсем чуть-чуть. Нам же было хорошо вместе.

Матвей не сопротивляется. Молчит. Только обнимает крепче. Или же я выдумываю?

— Ничего не изменится, — трогает мои волосы, зарывается в них пальцами. Вдыхает.

Я киваю. Знала. Понимала. А сердце кровоточит.

— Ты такая, — выдыхает мне в губы, — просто такая, что у меня не хватает слов. Охуенная. Красивая, — водит пальцами по моей щеке.

Мот улыбается?

Вскидываю голову. Застываю даже. Он правда мне улыбается. Прикрыл глаза, вдыхает запах моих волос и улыбается.

Мурашками покрываюсь мгновенно. Так это приятно. До дрожи в коленях.

— Все нормально? Физически ты в порядке?

— Да. Со мной все хорошо.

Физически я почти в норме. А вот морально, ох, у меня душа вот-вот из груди вырвется. Я просто не верю, что это конец. Не хочу верить.

Слезы на глаза наворачиваются, но я стараюсь держаться. Плакать не время. Плакать буду дома. В подушку.

— Я отвезу тебя в другой отель сейчас. Ты пробудешь там до утра и никуда не выйдешь. Пообещай мне, ладно?

— Хорошо.

— Спасибо.

Беру его за руку. Могу себе позволить. После всего, что было, точно могу.

— Я тебя не понимаю, — все же решаюсь озвучить. — Ты же совсем ее не любишь.

Меня это гложет. Я не понимаю, почему он до сих пор с ней. Не понимаю!

Шумаков ловит мой взгляд. Становится серьезнее сразу, а меня словно водой ледяной окатывает.

— Есть вещи, которые обязывают делать так, как нужно, а не как тебе хочется. Соберись, пожалуйста. Я подожду тебя на улице.

— Нет. — Хватаю Матвея за руку. — Останься тут. Я быстро. Мне не по себе ходить там одной. Я не буду больше спрашивать. Лезть в твою жизнь, обещаю.

Мот кивает, встряхивает рубашку и надевает ее. Пуговицы игнорирует. Остается вот так, нараспашку. С голой грудью.

Быстро кидаю в сумку все свои вещи и платье Лисы. Все же отдам сама. Попробую объяснить… Не знаю…

Мы выходим через другую дверь. Не через парадный вход в отель. Спускаемся к маленькой парковке, где уже стоит машина. Матвей вытаскивает из кармана ключи, и в этот момент ему звонят.

Он кивает мне на авто, а сам отходит в сторону. Разговаривает тихо и постоянно на меня поглядывает.

Ежусь и забираюсь в салон. И так сегодня слишком много натворила, но еще больше сотворили со мной.

Ему Карина звонит. Я чувствую. Что он ей говорит? О чем врет?

Когда Шумаков садится за руль и ничего не говорит, я окончательно сникаю. Весь путь до другого отеля проходит в тишине.

— За тобой сейчас подойдут, — поясняет сразу, как притормаживает на парковке. — Будь в номере. Ты обещала.

— Я помню.

Улыбаюсь вымученно. А Шумаков даже не старается. Выглядит мрачнее тучи. Сожалеет о произошедшем. Я бы на его месте сожалела.

Всхлипываю и сразу отвожу взгляд. Смотрю на свои колени и жду того, кто за мной придет.

— Алён.

Голос Матвея звучит близко. Очень.