Гериен знал историю смерти родителей Сары. Семья Лигариев ехала на карете вдоль канала Двух Братьев, когда Саре стало дурно. Она попросила остановить карету и вышла подышать. И тогда раздался взрыв. Обернувшись, Сара увидела, что стена дома рухнула, а ее обломки раздавили карету. Феликс выжил, но сломал руку. Родителям повезло меньше.

– Разумеется, я плакала, – продолжила Сара. – Гийома это раздражало. Меня били, и я плакала еще сильнее. Я долго молилась Свету, просила прощения. И в один момент я кое-что поняла. Поняла столь отчетливо и явно, что даже удивилась, как это не пришло мне в голову раньше. Гийом – просто злой и жестокий человек. Может, он и сам верит, что через него с миром говорит Свет, но разве станет Свет винить ребенка за то, что на его родителей обрушилась стена? Разве будет желать страданий маленькой девочки? Нет, Гериен. Голосом Гийома говорил не Свет. Только обида и желание отомстить за смерть друга. Отомстить самым нелепым образом.

Сара взяла Гериена за руку.

– После того дня я перестала слушаться Гийома. Побои не прекратились, но мне было на них плевать. Я твердо решила больше не доставлять ему радости своими слезами. Приятно было видеть, как он терялся, когда я ему перечила. Его планы отправить меня в Храм Луны рушились. Он не понимал, что со мной дальше делать и стал запирать меня в комнате. А потом появился ты, милый, а с тобой пришла и свобода.

Гериен хорошо помнил их с Сарой первую встречу. Помнил, как решился заговорить с ней и как уговорил бросить все и бежать с ним. Помнил, как она согласилась.

– Сара, я готов отправиться с тобой куда угодно. Мне нужно только закончить дело Гектора Морбуса. Не нравится мне это все. Сначала Риазан, потом казнь…

– А что произошло на казни?

– Я не знаю, – выдохнул Гериен. – Мне вдруг показалось, что Гектор сам сдался мне. И еще его последнее слово… «Любовь». Что все это значит?

– Гериен, – серьезно заговорила Сара. – Мы оба были в Риазане. Ты ловил Гектора Морбуса, но и моя работа была непростой. Я видела столько страданий и смертей, столько детей умерло у меня на руках, что… – Сара притихла и покачала головой, – Прости, но этот колдун заслужил то, что получил. Все должны отвечать за свои поступки.

Сара служила целительницей. Калаз Гийом готовил ее к работе в храме, учил искусству врачевания и лечебной магии. Сара сбежала с Гериеном из родительского дома, но учебу она не бросила – пошла в Академию и вскоре вступила в корпус вифианских целителей. Когда же пришли страшные новости из Риазана, Сара одной из первых направилась в охваченный болезнью город.

– Я понимаю, – кивнул Гериен. – Прости, мое любопытство порой пудрит мне голову. Я хочу поскорее разобраться с этим делом.

– Милый, скоро это все закончится, и мы сможем сами строить свою жизнь. Ни на кого не нужно будет оглядываться. Только ты и я.

– Значит, решено. Как закончу с делом Гектора, сразу уйду из ордена. Сдается, великий магистр готовит меня к становлению рыцарем-командором, но теперь это неважно.

– Я самый счастливый человек на свете, – прошептала Сара и тут же резко отскочила. – Ой, чуть не забыла! – Она впорхнула в дом и через пару мгновений вынесла оттуда сумку – это с ней она возвращалась из лавки. – Смотри, что у меня для тебя есть! – Сара достала из сумки небольшой сверток, спешно развернула ткань и показала Гериену подвеску. На вид это была обычная безделушка: кусочек опала, обработанный под цветок, простенькая серебряная оправа и цепочка. – Представляешь, когда я выходила с лекарствами из лавки, передо мной появился старик в лохмотьях и протянул мне их.