– Ага! А если батя узнает? Ты ж знаешь, какой он у меня! Если ему что-то в голову зашло, ничем не выбьешь!

– Опять хочет тебя к самостоятельности приучить?

– Ну.

Потерев висок, Мечислав вздохнул:

– Ладно, еду. Дай хоть кофе возьму.

– Угу. И мне.

– Напомни, почему мы с тобой дружим?

– А я откуда знаю! Двойной капучино с карамелью и шоколадными крошками.

– Ничего не слипнется?

– Ты за мой зад не волнуйся! Дуй сюда быстрее, чтоб мой кофе не остыл!

Мечислав оглядел свою пустую кухню и снова вздохнул. А он-то себя неприспособленным к жизни считал. Ладно, кофе и в дорогу. До посёлка ехать минут двадцать, так что придётся купить термостаканы.

В квартире Кизиловых-Шелестовых утро началось не с будильника, а с громкого голоса Веры Палны:

– Девочки, подъём! Завтрак на столе. Я ушла поздравлять Вадима. Василий Геннадьевич у соседа!

Входная дверь хлопнула, и подруги с трудом разлепили глаза. Сериальчик оказался настолько захватывающим, что невозможно было остановиться, пока не пошли титры последней серии.

– Во сколько мы вчера легли? – Ульяна ткнула лежащую около неё девушку указательным пальцем под рёбра.

– Не знаю… – простонала Сонечка. – Давай ещё поспим.

– Да ну! Потом голова болеть будет.

– Она у меня и так болит. Я ещё посплю.

– Ты домой сегодня пойдёшь? – вставая, поинтересовалась Ульяна.

– Не пойду! – пробурчала Сонечка в подушку, а потом подняла голову и посмотрела подруге в глаза. – Мои ещё из запоя не вышли. Можно я и сегодня у вас переночую?

– Да запросто! Будешь маму мою развлекать.

– Да запросто! – повторила Сонечка просияв. – Будем с ней пирожки печь!

– Ты же на диете! – усмехнулась Ульяна и надела пушистые тапочки в виде кроликов.

– Я же сказала – печь пирожки. Я не говорила, что буду есть пирожки!

– А тебе и говорить не надо!

В хохочущую Ульяну полетела подушка, но девушка не осталась в долгу, и завязался самый настоящий бой, после которого блинчики с мясом зашли на ура.

– Эх, – вздохнула Сонечка, глядя на сидящую напротив неё подругу.

– Ты чего?

– Да вот жалко, что кудряшки твои растрепались. Давай сегодня снова сделаем! Вчера так красиво было!

– Было и прошло, – хмыкнула Ульяна. – Да ну! Это долго.

– Зато красиво!

– Зато долго!

– Ладно, не нуди. Скажи лучше, во сколько к Вадиму поедешь?

– К пяти. К половине седьмого домой вернусь.

– Совсем там быть не хочешь, да?

– Да.

Сонечка сменила тему, чтобы не травить подруге душу. Некоторые раны не затягиваются и спустя годы.

Дорогу к посёлку расчистили, и Мечислав без проблем проехал. Когда-то и он здесь жил, но отец продал дом, сославшись на то, что неудобно мотаться в офис. Дети выросли, каждый на своё двадцатипятилетие получил по квартире, и птенцы вылетели из гнезда.

Дом Шелестовых найти было легко – он располагался почти в самом начале посёлка. Припарковав машину около высокого забора-стены, первый гость позвонил в звонок.

Совсем без присмотра старший Шелестов сыночка не оставил.

– Здрасьте, дядь Мить! – поздоровался Мечислав с охранником, встретившим его у ворот. Казалось, он был здесь всегда и за долгие годы почти не изменился, разве что львиная грива волосок за волоском выпала, обнажив лампочку накаливания. С недавних пор он даже в доме начал носить тонкую чёрную шапку.

– Здорово, Меч! – Он крепко пожал парню руку. – Давно ты у нас не был.

– Да взрослая жизнь, чтоб её.

– И не говори!

– Как ты, дядь Мить?

– Да что я? Нормально всё у меня. В сторожке своей живу. В дом захожу только по необходимости.

– А что так?

– Так там эта… краля.

– Понял.

– Ты, Меч, это… заезжай хоть иногда, а то наш, – охранник кивнул в сторону дома, – без тебя совсем дуреет. На работу ему лень, учиться неинтересно, баб меняет постоянно. Семёныч каждый день его выгнать грозится!