– Штой-то я сомневаюсь в твоей затее, – вяло покачал головой Михаил.

– Сомненья прочь, уходит в ночь! – запел воодушевленный Икар. – Не боись, парниша! После того как заглотнешь эти бусы, начнешь, ик, усиленно налегать на толченую скорлупу куриных яиц, запивая кислым молоком и лимонным соком. Шкурку лимонную тоже можешь сожрать.

– А это еще зачем?! – возмутился Михаил.

– Ты с рождения такой тупой али притворяешься? – съехидничал Икар. – Он ядреный, он проймет!

– Да пошел ты! Не буду ничего глотать! Жри сам хоть куриный помет, хоть конский навоз, а меня не тревожь своими дурацкими идеями, – обозлился Мишка и, плюнув под ноги, зашагал прочь.

Такого поворота дел Икар никак не ожидал. Он решил было, что дело уже в шляпе, бизнес начался. От досады матюгнулся вслед Мишке, постоял, почесал затылок и пошел домой, решив уговорить на это дело свою жену.

– Даже выгодно, – пробормотал он, – во-первых, доходом ни с кем не надо делиться, во-вторых, процесс гораздо проворнее пойдет. Желчи-то у жены хоть отбавляй, даже удивительно, чего до сих пор у нее камни не завелись?

Александр Михайлович закурил. Хорошо в утреннюю прохладу за околицей. Он специально вышел спозаранку на тракт, сегодня предстоит путь дальний. Конечно, можно было купить билет на автобус и спокойно ехать, куда тебе надо, но ему нравилось голосовать, ловить попутку. Сидишь в кабине вместе с водителем, ведешь неспешную беседу, а прямо перед тобой дорога, убегающая за горизонт. Не то что в автобусе! Запихнут тебя на заднее сиденье, и никакой тебе романтики свежих ветров.

Рядом тормознули колеса. Из кабины выглянул кучерявый парень и звонко прокричал:

– Отец, нам случайно не по дороге?

– Ежели твой путь пролегает мимо Чистых Ключей, то я твой попутчик, – весело ответил тот.

– Валяй, садись! Скука одолела, аж глаза слипаются.

– Ну, здорово, парень! Повезло мне. Не пришлось долго на дороге торчать. Величай меня Михалычем.

Федька, так звали шофера, с ходу попросил песни попеть с ним.

– Это моя слабость, – ухмыльнулся он. – Иной раз, если человек не умеет петь, даже с собой не беру. Будет тут храпака давать да меня заражать.

– Ставь кассету да слушай сколь душе угодно, если приспичило, – засмеялся Михалыч.

– Э, нет, – мотнул головой Федька, – весь смак в том, что сам запеваешь. Я этих кассет наслушался… Поверишь, песен триста наизусть знаю.

– Да ну? – удивился тот. – А вот знаешь песню, «Рулатэ» называется?

– Не. Спой, – попросил тот.

– Без ста граммов, на трезвую голову петь как-то не то, – застеснялся пассажир.

– Глянь, Михалыч, красота-то какая вокруг. Машина – зверь, водитель – ас!

– Не тянет с утра пораньше песни-то затевать, извиняй, – сказал попутчик.

– Ну тогда расскажи что-нибудь из жизни. Например, как за женой ухаживал.

Страсть как люблю любовные истории. Ты женатый?

– Обязательно. Жена у меня – человек! Мы с ней как иголка с ниткой.

– И кто же нитка? – полюбопытствовал Федька.

– Не в том дело, парень. Как говорится, добрую жену взять – ни скуки, ни горя не знать. Ну, слушай, коли уши свободны. Дорога длинная, времени уйма. Расскажу, как жену в дом привел. История непростая. Давно это было…

«Если тебе одиноко взгрустнется… – напевая вполголоса песенку, Саня позвонил в дверь своей квартиры. – Рула-тэ, рула-тэ…» – еще раз нажал кнопку звонка. За дверью была тишина. Он вытащил из кармана ключ и привычным движением вставил в замок.

Целый месяц Александра не было дома. Партизанил, то есть был на военных сборах. Когда-то любимое мероприятие всех начальников гарнизонов и генералов штабов пользовалось большой популярностью среди бывших служивых. А когда развалилась «могучая, кипучая, никем не победимая», все благополучно забыли про эти грандиозные акты. Может, зря?..