– Константиновскую будут громить, – прикинул Андреев. – Но нам надо своих считать. – Он вновь обратил оптическую трубу в сторону Херсонесского мыса. – Ну, держись! Раз, два, три…., четырнадцать вымпелов! Сейчас начнут. Пироги готовы? – крикнул лейтенант кочегарам.

– Ещё минут пять, – ответил матрос-кочегар калильной печи. Огонь в трубе гудел. Чугунная заслонка отливала бардовыми цветом.

Вдруг Андреев строго взглянул на Александра.

– Мичман, а вы чего всё возле меня крутитесь? – недовольно сказал он.

– Не получил назначение, – растерянно ответил Александр.

– Орудийной палубой управляли?

– Никак нет.

– Зачем тогда вас прислали? – нахмурил он брови. – Бог с ним, прислали, так прислали. Видите, вон те две пушки? Ядра в тридцать шесть фунтов. Бейте с максимальной дистанции.

– Так, я не артиллерист…., – начал оправдываться Александр.

– Ничего. Матрос Чижов наводчиком стоит. Вы, главное, говорите, куда стрелять, а он сам все сделает.

Александр подбежал к орудиям на железных элевационных станках.

– Я к вам! – сказал он матросам.

– Командуйте, ваше благородие, – ответил наводчик Чижов, подкручивая рычаг на станине.

Артиллеристы скинули шинели, оставаясь в одних блузах, закатали рукава, сдвинули фуражки на затылки.

– Смотрите, на нас идёт «Шарлемань». Корабль с хорошей артиллерией, – предупредил Андреев.

– Сейчас мы ему рангоут подправим, – ухмыльнулся Чижов.

– Отставить, рангоут! – приказал Александр. – Он и без рангоута на хорошем ходу. Бить надо в борт, желательно в середину. Там у него машина стоит.

– Не зевать! – громко скомандовал Андреев. – Не дайте кораблям подойти на короткую дистанцию! Кречен, против вас сорок орудий. Чижов, сукин сын, только промахнись мне!

– Да не в жисть, ваше благородие! – бодро ответил наводчик.

Между тем флот стал выстраиваться дугой в боевой порядок. Сбрасывали верпы. «Шарлемань» поворачивался бортом, открывая пушечные порты. Александр прикинул дистанцию:

– Восемь кабельтовых.

– Первое готово! – крикнул Чижов.

– Второе готово! – откликнулся наводчик второго орудия.

– Пали! – скомандовал Александр.

Два грома слились в единый, а следом загрохотала и вся линия батареи. Орудия, выплюнув заряд, окатились, по рельсам станка и стали медленно накатываться обратно, а комендоры уже, вскочив на бруствер, шуровали банниками. Заряжающие готовили картуши с зарядами и ядра. Дым едва разошёлся – снова выстрел.

– Есть попадание! – радостно воскликнул «махальщик» с бруствера. – Аршин над ватерлинией.

– Ура! – грянула батарея.

– Чижов! – закричал Андреев. – С меня рубль!

– А чарку водки? – жалобно спросил наводчик.

– Не получишь! Знаю я тебя! – строго ответил командир.

– Полундра! – заорал «махальщик».

«Шарлемань» окутало дымом от выстрелов с нижнего дека. Секунда напряжённого ожидания, и батарею обдало фонтаном брызг. Все снаряды упали перед стеной в море. Корабль дал залп со среднего дека. Ядра с рокотом пронеслись над головами.

– Сапожники! – погрозил кулаком Чижов. – Палить научитесь! Обернулся к Александру. – Ваше благородие, пристрелялись. Погреть бы их калёными.

– Печь! – крикнул Александр.

– Готово! – ответил старший кочегар.

– Два ядра тридцать шесть фунтов!

В стволы сверх заряда вбили двойной пыж из скрученного пенькового каната, потом кусок сырой глины. Двое кочегаров спешили к орудию, в специальном ухвате неся раскалённое добела ядро. Втолкнули его в ствол. Из ствола повалил пар, как из печной трубы.

– Пали! – скомандовал Александр.

Дальше командовать не было смысла: матросы сами все делали быстро, слаженно. Да и команд не было слышно. Гудело все вокруг. Батарею накрыло дымом, как густым туманом. Ни дуновения ветерка.