– А ты гораздо серьезней, чем я думал. Браво, мальчик, браво. Это мне нравится. Мало того, что это антиквариат, но и в материале это стоит бешеных денег. Надо все обдумать. Это огромная бомба, и ее под подолом не спрячешь.

– Хочешь спрятать – поставь на видное место.

– Ладно. Доедайте и показывайте свои сокровища.

Стрент заставил нас сначала описать все предметы находящиеся внизу, в обиходе, а затем мы перебазировались в хижину. Его скрупулезность утомляла, но это была первая оценка более менее знающего человека. С каждым часом он мне все больше нравился своей покладистостью, рассудительностью, а в очках в тонкой золотой оправе Стрент чем-то смахивал на профессора. Вот, вспомнил кого он мне напоминает – Ростроповича, только с чуть более жесткими чертами лица.

Обед Настя приносила нам наверх, а ужинать, уставшие, но довольные, мы спустились на берег. Получилось сто тридцать два предмета, не считая монет золотом и серебром. Самый маленький, скромный, перстенек Роберт оценил около пятисот долларов США. Чего мудрить? Наша с Настей доля составляла около пятнадцати миллионов долларов, и это с учетом прикидки дилетанта, как выразился Стрент.

Сидя за бокалом вина, я поинтересовался:

– Что можно сделать с подобным капиталом, если вложить его в производство?

– Скажем так: жить и работать безбедно, не думая о старости.

– Я надеюсь, ты поможешь распорядиться этими средствами?

– Серж, ты не думал над тем, что бизнесу нужно учиться?

– Это бесспорно и я не пожалею сил и средств на образование.

– Правильно, мой мальчик. Ты догадался о каком предложении я говорил утром?

– Видишь ли, жизнь приучила меня не волноваться раньше времени. Продумать все заранее это одно, а трепать нервы – лишнее.

– Опять ты прав, но все же?

– Мне просто было некогда этим заниматься. Говори, чего уж там…

– Я хочу сделать тебя компаньоном, замом, наследником в конце концов! Мне нужен сын и продолжатель моего дела! Что ты на это скажешь? А?! – он с жаром хлопнул себя ладонями по коленям, и расплылся в улыбке, глядя на произведенное впечатление.

В воздухе повисла тишина. Скажем так, ему удалось достичь своей цели. От пережитых чувств «в моем зобу дыханье спёрло». От этой тирады у Насти широко открылись глаза и рот.

– Прямо скажем – немая сцена из «Ревизора». Конечно, мне лестно это слышать, но что решит Совет директоров или как там это называется? К тому же я сейчас сродни пеньку с глазами и Тарзану с ветки. Не хотелось бы, чтобы ты ошибся в своем выборе. Ведь мы знакомы два дня. Я не готов принять его… Сейчас.

– Другого ответа я и не ждал, значит всему свое время, а теперь, дети мои, к черту дела, давайте отдыхать. Вы пойдите, порезвитесь, а я поброжу по райскому уголку со своими мыслями. О, кей?

– Нет проблем. Ты позволишь, полазить по яхте пока не стемнело?

– Делайте, что хотите, только учтите, что я ее толком и сам не знаю, она ведь не моя, но думаю, вы молодые прекрасно разберетесь, что к чему.

Взявшись за руки, мы побежали к воде. Только теперь я сообразил, что мы не плавали и не тренировались два дня. Вот оказывается, чего не хватало.

Мы поднялись на борт корабля. Настя с интересом принялась его изучать, требуя от меня пояснений. Осмотрели его сверху донизу. Нашли запасной парус, снасти, кое-какие запчасти для мотора.

– Ты сможешь довести ее до ума?

– Запросто.

– Топлива хватит?

– Не знаю, в крайнем случае дойдем под парусом.

– А свет здесь есть?

– Вот выключатели, – она щелкнула – и мы зажмурились. Солнце почти село.

– А где каюта?

– Пошли, – гостиная не была большой, но и не маленькой. Настя плюхнулась на мягкий диван.