Снова вздыхаю, прикрывая глаза. Может быть, удастся разобраться с материаловедением быстрее?

Тем более, что совершенно не понятно, что задумал Ройх. У него на руках — информация обо мне. Лютейший компромат. Пока он молчит, но нет никаких гарантий, что он будет делать это дальше. И если я все равно, не сегодня так завтра, вылечу из универа — то какая мне разница, сдан у меня курсовик или нет? А деньги, которые мне занимает Анька — их и правда ведь надо как-то вернуть. Не вернуть — так отработать.

— Скинь мне свой листочек с заданием.

Лицо подруги будто солнцем освещается. Она тут же хватается за телефон, вытягивает из сумки затребованный мной листочек.

— Сколько времени у тебя это займет? — спрашивает, во время отправки фоточки мне в мессенджер.

— Не знаю, — виновато поджимаю губы, — я еще свой не делала. Я пишу с нуля, ты же знаешь. Брать у прошлых курсов старые курсовики — это вообще не мой вариант.

— Ты просто гений, Катена, — Анька посылает мне воздушный поцелуйчик, бросает взгляд на гламурные часики на запястье, — ох, прости, там за мной, наверно, уже Илюха приехал. У него такая туса на вечер намечается, а я еще не переоделась.

— Беги, беги, не жди меня, я все равно прямо сейчас в общагу поеду, — пожимаю плечами.

— Ну, Катя, — подружка тянется ко мне, виснет на шее, складывает губы для поцелуя, — давай ты с нами пойдешь? Ты столько времени с нами не оттягивалась!

— Извини, много работы, — с сожалением покачиваю головой. Да и не хочется мне ей рассказывать, что пришлось распродать через мешок все мало-мальски сносные для тусовки платья. Для выступлений в клубе ведь тоже нужны были наряды. Платила за них сама. И пошлые дешевые “горничные” тут не канали.

— Ну ладно, — Анька строит мне щенячьи глазки, и так не дотянувшись до меня губами, чмокает воздух и стартует в сторону выхода.

Понимаю. Илюха ждать не любит.

Бросаю взгляд в конец коридора — вижу там Ройха. Стоит у двери в преподавательскую, смотрит на меня. На губах такая презрительная усмешка — хоть наизнанку выворачивайся.

Я отворачиваюсь. Быстро, торопливо сгребаю с подоконника курсовик и тетрадь с конспектами и тоже бросаюсь прочь из универа. Убегаю правда недалеко. На верхней ступеньке высокого крыльца налетаю на шагнувшего мне наперерез парня.

— Эй, смотри куда прешь, осел, — вскидываюсь и тут же делаю шажок назад.

— И я очень тебя рад видеть, сестренка, — скалится в нехорошей улыбке Вовчик. Мой драгоценный братец, умудрившийся и квартиру проиграть, и мать до инсульта довести.

Шаг влево, вправо — Вовчик повторяет за мной зеркально. Потом и вовсе борзеет настолько, что хватает меня за куртку и волочет в сторону от двери. Ну и конечно — за пределы поля зрения камеры над входом.

Не сказать, что я уж очень оптимистка, знаю, что университетский охранник обычно сериальчики с большей охотой смотрит, чем за камерами следит. Но все-таки.

— Да отвали ты от меня, — дергаюсь, но, увы, пусть брат младше меня на два года — он тяжелее и сильнее. И даже, кажется, на какой-то бокс ходил. А может, даже и сейчас ходит. Мутные его дружки у него, кажется, после того бокса и появились.

— Т-с-с, Катюха, — Вовчик хохочет, толкая меня к стене, — ты что, мне не рада? А я так соскучился, так соскучился!

— Нету у меня денег, — рявкаю во весь голос, надеясь, что хоть кто-нибудь из выбегающих навстречу долгожданной свободе однокурсничков обернется и решит вмешаться.

— Ну что ты, сеструха, — Вовчик улыбается, вроде как даже мирно, — у меня тут клевый проект намечается.

— Ставочка стопудовая? — я кривлюсь от этого его бреда — он реально хуже аппендицита. — Как та, из-за которой ты папину квартиру проиграл?