Миссис Сторрс сидела напротив окна; возле нее ледяным изваянием застыла на табурете Джанет. Мартин Фольц с Сильвией устроились на кожаном диванчике рядом с радиоприемником, а в большом кресле у письменного стола расположился с печальным, но важным видом незнакомый мужчина с аккуратно подстриженными седыми усиками и бегающими серыми глазами; мужчина в руках держал какой-то официальный документ.

– Да, моя дорогая? – произнесла миссис Сторрс. – Это мистер Кабот. Он адвокат… был адвокатом моего мужа. Николас, это мисс Боннер. Дорогая, вы хотели меня видеть?

Дол вцепилась в ручку кожаного чемоданчика.

– Вас всех, – кивнула она. – Простите, что помешала, но это не займет много времени. Я провожу эксперимент. – Приблизившись к письменному столу, она поставила на него чемоданчик. – Только, ради бога, не просите ничего объяснить и не считайте, что я вас разыгрываю. – Она открыла чемоданчик. – Я только что сняла отпечатки пальцев у мистера Ранта, а теперь хочу взять у вас… у всех вас. Мартин, ты первый?

По комнате пробежал шепоток удивления. Сильвия негромко ахнула. Мистер Кабот раздраженно поинтересовался:

– Могу я узнать, кто эта молодая женщина?

Дол питала особую неприязнь к адвокатам, возникшую на почве общения с ними после банкротства и самоубийства ее отца. Она воинственно выставила вперед подбородок:

– Я детектив. Приехала сюда вчера днем по приглашению мистера Сторрса, который меня нанял. Я занимаюсь своим делом, а вам советую заниматься своим. – И, повернувшись к адвокату спиной, сказала: – Я с вами не шутки шучу и не в игрушки играю. Мне действительно нужны отпечатки ваших пальцев. Не вижу причины, почему бы вам их не дать.

Первым поднялся Мартин.

– Ну, если тебе так нужно, я готов. Ты вроде сказала, что уже взяла отпечатки у Ранта? – приблизившись к письменному столу, спросил он.

– Да. Он с готовностью пошел мне навстречу. Сюда. Вот так.

Дол показала, что нужно делать, сняла все десять отпечатков, стерла с его пальцев чернила. У Мартина были нервные, но сильные руки. Чуткие, с длинными пальцами. Он с интересом посмотрел на отпечатки.

– Сильвия, ты следующая? – спросила Дол.

Сильвия подошла к подруге, к явному неудовольствию адвоката.

– Минуточку, мисс Раффрей! Мне кажется…

– Все нормально. – Сильвия проделывала это и раньше, а потому справилась практически профессионально. – Это Дол Боннер. Мой компаньон. Уж не знаю, какого черта она задумала, но вижу, что ей это зачем-то нужно. Чего для меня вполне достаточно… Верно, Дол? Ты ведь объяснишь, когда закончишь. Да?

Дол похлопала подругу по плечу:

– Все нормально. Я тебе объясню, когда придет время. Если, конечно, придет… Пожалуйста, миссис Сторрс.

Кабот сел на место, хмурясь на своего нового клиента, вдову своего бывшего клиента, которая встала и подошла к столу. Миссис Сторрс отреагировала со свойственной ей энергичностью:

– У меня нет причин отказываться. Видите ли, Николас, Питер всегда говорил, что у меня нет уважения к фактам… Вот так, моя дорогая?.. Но он ошибался. Он во многом был не прав… Ой, вижу-вижу, я слишком сильно нажала… Я просто не позволяла фактам смешиваться с акроаматой, которая идет гораздо глубже фактов и простирается намного дальше их горизонта. – Миссис Сторрс подняла вверх листок с отпечатками своей левой руки. – Видите вот это? Сей мелкий, жалкий факт? Неужели вы думаете, что я смогу признать его свидетельством против моей души? – Она положила листок на место.

Дол повернулась к мисс Сторрс:

– Джанет? Если не возражаешь?

Та не стала вступать в дискуссию о фактах и душах. Она просто ничего не сказала. Подошла к письменному столу с подчеркнутым безразличием и, следуя инструкции, выполнила процедуру куда аккуратнее, чем кто бы то ни было, даже Сильвия. А когда Дол вытерла чернила, Джанет снова протянула правую руку – смыть микроскопическое пятнышко на большом пальце.