Действую скорее интуитивно, чем обдуманно. Резко приседаю, потирая лодыжку.

– Кэм, ты чего? – ахает бегущий рядом Брэдли Попс.

– Ногу подвернул, когда прыгнул к Райану, – бормочу достаточно громко, чтобы меня услышали.

Мой расчет верен. Коэн слышит, оборачивается.

– Кир, Рид, возьмите его мешок, – коротко командует он.

– Да я как-нибудь сам, – играю, изображая возмущение.

– Время, – обрывает меня главарь, и все вновь ускоряются.

Как же хорошо без тяжести на плечах! Изображаю хромоту, но тем не менее не сбавляю темпа. Теперь главное как-то смыться…

Не знаю, как так выходит, может, все дело в том, что отчаянным везет. Но темноту сзади вдруг разрезает свет фар. Хорошо, что не флайер, иначе нас догнали бы за секунду. Это какой-то наземный броневик, рычит и мчится за нами, преодолевая сугробы.

– Врассыпную! – кричит Коэн, хотя это уже не нужно: все и так кидаются кто куда, пытаясь затеряться среди строений.

Теперь главное: уйти.

Ковыляю с дороги, приволакивая ногу, несколько раз оборачиваюсь. Убеждаюсь, что рядом никого нет, и меня никто не видит, и перестаю притворяться.

Вжимаюсь в стену какого-то здания. Вдалеке вижу свет фар, голоса, кто-то кричит. Не узнаю голос, я не так много общаюсь с членами банды. Пожалуй, узнаю на слух разве что Кесседи, Коэна и Попса. Это точно не они. К черту. Мне наплевать, кто попался, сейчас у меня совсем другая задача.

Хорошо ориентируюсь на местности, знаю, куда бежать, чтобы добраться до дома Рынды и Гвендолин, но мне нужно совсем не туда.

Постоянно оглядываясь и пригибаясь, удаляюсь в противоположную сторону. О том, как буду возвращаться и как оправдываться, подумаю позже.

Не знаю, чему учат эсбэшников, но уж точно не осторожности. Спокойно захожу в условленный заброшенный дом с черного хода и оказываюсь прямиком у Питера за спиной. А он стоит, совершенно расслабившись, выглядывает в окно с выбитым стеклом и вглядывается в темноту.

Внезапно просыпается азарт. Достаю из кармана складной нож, но не раскрываю, подкрадываюсь поближе, а потом резко бросаюсь Питу на спину, прижимая лезвие к горлу. Он дергается, но чувствует холодный металл у своей шеи и замирает.

– Чего вы хотите? – придушенно шепчет.

– Мозгов тебе, – отвечаю грубо и отпускаю его.

Он резко оборачивается.

– Кэм! Живой! – Даже не обиделся, ну надо же.

– Поори еще громче, и мы оба не будем, – обрываю его радость. – Ты что, дебил?

Питер замолкает, а я несколько секунд стою и не двигаюсь, вслушиваясь в тишину. Нет, ни звука.

– Еще раз так заорешь, прирежу на самом деле, – говорю жестко.

– Да ладно тебе, – наконец-таки, обижается Пит. – Я думал, ты не придешь. Уже всякого напридумал…

Только отмахиваюсь.

Темно. Хорошо хоть не додумался зажечь фонарь, ожидая меня. Глаза уже привыкли к темноте, поэтому нахожу взглядом очертания какого-то старого электроприбора. Подхожу, ставлю его на попа, сажусь сверху.

– Так что ты узнал? – не терпится Питу. Он чем-то щелкает. Записывающее устройство, понимаю. Потащит потом аналитикам СБ.

– Ничего, – говорю честно.

– В смысле? – теряется мой связной.

– В прямом. – Пожимаю плечами, хотя вряд ли он видит мой жест. – Я новичок, никто не станет делиться со мной тайнами.

– Но ты новичок? – голос Питера наполняется энтузиазмом. – Тебя приняли в банду? Как тебе удалось?

– Пришлось кое-кого убить, – отвечаю чистую правду.

– То есть? – теряется Пит. Думает, шучу.

– То есть взять и прирезать твоим новеньким ножиком. – Не вижу, но не сомневаюсь: мой связной бледнеет. – Да-да, – добиваю, – тем самым, который я недавно прижимал к твоему горлу.

Тошнит от своих же слов, но пусть знает все как есть. Снова хочется мыть руки. Зажимаю ладони между колен.