– На кой мне эти ваши бомбы, Сергей Тимофеевич? – провоцировал Пашка Ядрёного. – В двадцать первом веке всё будут решать компьютерные технологии. Вы знаете, что такое компьютер?

– Я слышал, Павел, слышал, – загадочно улыбался Тимофеич.

– Слышали? Но не видели, да? – под гогот одноклассников язвил Пабло.

– У Вас всё, Павел? – всегда подчёркнуто вежливо уточнял военрук.

Пацанские потасовки, случались на уроках регулярно. Помимо прочего, возникали они из-за желания парней обратить на себя женское внимание. Всегда сидевшая на первой парте классная примадонна Ника, как обычно демонстрировала из-под недопустимо короткого школьного платья свои шикарные ноги. Собственно говоря, самого платья над закинутыми друг на дружку Никиными ногами почти не было видно, и запретный плод, грозивший вот-вот открыться похотливому мужскому взору, был стыдливо прикрыт прозрачным белым фартуком с рюшками. Школьные мужчины – педагоги и ученики – с трудом заставляли себя не смотреть на Нику, как на Медузу Горгону, но только не военрук Тимофеич.

– Вот смотришь на молодых девчонок, – однажды безо всякой конкретики, разглядывая ноги Ники, отчубучил Ядрёный. – На улице минус сорок, а она в тонких чулочках чешет. Тут впору штаны ватные, понимаешь, надевать, а им рожать ведь ещё.

Намёк был настолько ясен, что класс прыснул от смеха, а гордая Ника даже успела обидеться, покраснев от гнева, на солдафона-военрука. Невозмутимый же Тимофеич вдруг озорно прикрыл один глаз, словно целясь из невидимого оружия в коленку Ники.

– Все, у кого по стрельбе «неуд» в субботу на пересдачу, – разрядил он обстановку, и тишину школьных коридоров разорвал звонок. – Жду в тире, бойцы…

*********

Пашке приснился странный сон. В этом сне к нему пришёл дед Шота и, взяв за руку, повёл вверх по какой-то лестнице. Там, Пашка опять увидел чёрное небо с висевшей в нём большой и непонятной штуковиной и длинный белый луч, медленно ползущий над ними. Дед повернулся к внуку и сказал что-то бессмысленное.

– Событие ещё не произошло, но уже случилось… Вас там ждут, очень ждут…

Пашка хотел переспросить деда, о чём он говорит, но внезапно перед ним возник Ядрёный. Он почему-то был в кожаной лётной куртке, перетянутой ремнями, и держал в руках тот самый предмет из предыдущих Пашкиных снов.

– Что это у Вас, Сергей Тимофеевич? – спросил его Пашка.

– А Вы разве не знаете, Павел? – ответил военрук вопросом на вопрос. – Зайдите, я Вам расскажу.

Через секунду Пабло открыл глаза, и сон закончился. Он прокрутил в голове сказанную дедом бессмыслицу.

– Чёрт, погода что ли сменится? – подумал Пабло. – Надо бабе сказать. Чтобы деда помянула – видно он просит.

Пашка перевернулся на другой бок, и неожиданно какой-то внутренний не то голос, не то ещё что-то, начал записывать в его мозг текст:

«…Берлинская операция, завершившаяся 2 мая 1945 года, поставила точку в самой кровопролитной войне, которую знало человечество, и ознаменовала собой полную победу Красной Армии над немецким вермахтом. А 7 мая в предместье Берлина Карлсхорсте был подписан Акт о полной и безоговорочной капитуляции фашистской Германии…» Пабло замотал головой, пытаясь выбросить это наваждение, но оно не проходило. Паша, наконец, смирился и попытался вслушаться, пока незаметно для себя не провалился в сон…

********

В классе стояла гробовая тишина, так что было слышно противно жужжавшую на оконном стекле муху. Учитель истории, до сих пор слушавший вместе с классом доклад Пабло, обернулся к ученику и снял очки.

– Сегодня Вы всех нас очень порадовали, Павел, – удивлённо сказал историк. – Я всегда догадывался о Ваших способностях. Вы хорошо подготовились в этот раз.