– Ага, а ты был тем еще задротом-домоседом, – он шутливо толкнул Лео в плечо. – Я удивился, когда увидел тебя на велосипеде.

Лео только рассмеялся:

– Жизнь меняется – и мы вместе с ней. Тогда я и представить не мог, насколько все перевернется.

Сэм пояснил:

– Лео сейчас профессионально занимается велоспортом.

Интересно, что стало толчком к переменам? Люди неизбежно адаптируются, позволяют неизведанному проникать внутрь и менять мировоззрение. Стремятся к истине. Или к своей правде? Ведь истина одна, а правды – сколько людей на земле. И если каждый день ты меняешь маршрут, как понять, где настоящий ты?

Лео и Сэм, как оказалось, столкнулись случайно, и, скоро попрощавшись, велосипедист-дизайнер умчался навстречу новым изменениям. А они с Сэмом остались сидеть на бортике фонтана, глядя, как закат играет на воде.

Есть дружба, прошедшая сквозь годы: когда люди уже не воспринимают чужие недостатки как изъян – скорее как черты, ставшие частью общей истории. Фундамент из ссор, молчания, нелепых фраз и общего взросления.

Но у Тео и Сэма – не такая дружба.

Их связь – словно цветок, проросший на камне. Она возникла внезапно, без подготовки, и пустила корни, несмотря на неплодородную почву. Против логики. Против вероятности. Просто – потому что иначе не могло быть.

– Задумчивее, чем обычно, – произнес Сэм, глядя перед собой.

Тео повернулся к нему.

– Ты, – Сэм указал на него. – Я и раньше замечал, как ты уходишь в себя. Но сейчас ты, похоже, совсем в другой реальности. Что с тобой?

– Сам не знаю.

Шаблонный ответ в этот раз не устроил даже Тео, поэтому он добавил:

– Ощущение, будто всё движется, а я застыл. В голове постоянно крутится тысячи вопросов…

Он замолчал. Фраза, словно построенная под кульминацию, повисла в воздухе.

– Ответы на которые ты никак не можешь найти? – мягко подхватил Сэм.

– Ответы, которые я боюсь услышать.

И вот она – правда. Горькая, обнаженная, неуловимая. Словно вырвалась из него без спроса. Тео был бы не прочь стереть ее, как досадную ошибку в тетради. Но не мог. Он озвучил ее. Правда стала почти осязаемой.

– Знаешь, – начал Сэм, – нам отведено не так много времени. Я не фанат идеи о том, что нужно идти через страх. Это звучит как-то агрессивно. Но мне ближе другое: когда я заменяю страх на любопытство, становится проще. – Он усмехнулся: – Конечно, если это не зомби-апокалипсис. Хотя… даже в этом случае возникает вопрос: «А что дальше?».

– Из разряда: что нас ждет после смерти? – язвительно уточнил Тео.

На миг добрая улыбка Сэма дрогнула.

– Да, – кивнул он.

Сэм замолчал. Как будто ему требовалась небольшая перезагрузка, после чего он вновь продолжил как ни в чем не бывало.

– Когда тебя тревожат какие-то вещи – попробуй задать вопрос без ожиданий. Как ребёнок. Без задней мысли.

Казалось бы, невинные слова. Но внутри Тео что-то зашевелилось. Медленно, ядовито поднималась злость. Не буря – а тихий, вязкий гнев.

Он заговорил, даже не успев осознать:

– Сэм, ты можешь хоть раз прекратить нести эту сладкую, наивную чушь? – холодно, но не громко произнес он. – Всё у тебя через розовые очки. Добро, радость, возможности! Это так не работает!

Он размахнул руками, обводя окружающее и утрированно изобразил Сэма:

– Жизнь прекрасна! Столько всего можно сделать! А не махнуть ли на другой конец света?! – Тео сжал пальцами переносицу и перешел на обычный тон: – Такое ощущение, что ты участвуешь в шоу под названием «Чья жизнь будет сказочнее». А какой в этом смысл?

– Смысл в чем? – спокойно спросил Сэм.

– Во всем.

Тео не мог на него смотреть. Не мог видеть довольные лица прохожих, чертов фонтан, этот город.