Попытки реализовать идеал Учредительного собрания в российском политическом процессе на протяжении нынешнего столетия не имели успешного завершения. Этот идеал сформировался и стал активно воздействовать на общественное сознание масс в период первой русской революции 1905–1907 годов и преобразований государственного строя абсолютной монархии. Он рассматривался левыми либералами и социал-демократами как демократическая альтернатива октроированному способу введения конституции, который реально был использован для принятия новой редакции Основных государственных законов 23 апреля 1906 года. Под воздействием концепции Учредительного собрания определялись конкретные формы политической борьбы с существующим строем частично реформированного старого режима, подготавливалась мысль, что подлинно народную и демократическую конституцию в России, исходя из высоких идеалов права, возможно учредить только посредством особого общенационального представительного органа, наделенного учредительной властью и избранного на основе всеобщего прямого равного избирательного права при тайном голосовании. Однако, когда идеал, казалось, нашел воплощение в политической практике 1918 года, сформированное Учредительное собрание не смогло выполнить предназначавшуюся ему функцию по принятию конституционного акта. Новая политическая сила (большевики), пришедшая к власти, в условиях социального раскола общества и грядущей Гражданской войны отказалась от собственного конституционного идеала, использованного в борьбе со старым режимом. Дальнейший процесс создания и развития советской политической системы трансформировал запрос на демократический способ принятия конституции. Для многих советских конституций (сталинской Конституции СССР 1936 года, брежневской Конституции СССР 1977 года) применялась особая процедура предварительного всенародного обсуждения, которая стала реальным политическим мифом Советского государства, поскольку отражала традиционную для прежнего российского строя форму политического участия: «народу – сила мнения, монарху – сила власти». При этом место коллективного монарха в этой формуле занимала правящая политическая партия, выступавшая от имени народа и сохранявшая в своих руках основные государственные рычаги трансформации общества.

Идея особого конституционного форума стала возрождаться в начале 90-х годов, когда возникла ощутимая потребность в принятии новой конституции, а способы введения ее в действие были предметом широких политических дебатов. После жесткого противостояния исполнительной и законодательной ветвей власти осенью 1993 года президентский проект конституции с доработками Конституционного совещания был вынесен и принят на Всероссийском референдуме. Референдум потеснил идею Учредительного собрания или учредительной власти, предоставленной Съезду народных депутатов. Однако возможность подтасовки результатов голосования на референдуме стала основанием для нападок левых политических сил на действующую Конституцию, которые оспаривали ее легитимность. В настоящее время нередко выдвигается предложение учеными и политиками, что более совершенную (без недостатков) конституцию, удовлетворяющую интересам всех политических сил и потому безупречно легитимную, можно принять только на широком конституционном форуме, которым может стать или Конституционное собрание, или иной орган, наделенный учредительной властью[143]. Учитывая политический и правовой опыт России в ХХ веке, а также сохраняющийся социальный раскол общества, есть основания полагать, что подобное предложение не достигнет поставленной цели, но может усугубить поляризацию политических сил. Более предпочтительной конституционной перспективой, отвергающей мифический образ Учредительного собрания, которое не приняло в России ни одну из действовавших (номинальных или реальных) конституций, является процесс постепенного и частичного реформирования Конституции РФ 1993 года.