11 ноября 1914 г. султан Мехмет Решад V обратился с воззванием к «моей армии и моему флоту», призвав их защитить страну от неожиданного нападения врага, обвинив в вероломстве в первую очередь Россию, которую затем поддержали её союзники – Англия и Франция. Согласно воззванию, только «из-за этих преступлений, последовавших одно за другим и позволяющих явственно увидеть враждебность ненавистных преступников, мы были вынуждены прервать мир, к которому мы издавна стремились и призвать к оружию, чтобы защитить наши легитимные интересы в полном согласии с Германией и Австро-Венгрией». Султан подчеркнул в обращении, что «с помощью величайшего джихада, в авангарде которого мы выступаем, мы поставим конец всем нападениям и вмешательствам, задевающим честь нашего халифата и права нашего султаната, и они никогда более не повторятся!». В призыве говорилось: «Нападайте на врага как львы, потому что существование и жизнь нашей державы, как и существование 300 млн мусульман, которых на основании правовых норм мы призвали к величайшему джихаду, зависит от вашей победы». В тексте обращения ни разу не употребляется выражение «неверные», и султан не призывает к борьбе против христиан. И в заключении довольно-таки объёмного воззвания подчёркивается, что Османская империя, ведущая справедливую борьбу против врагов ислама, опирается на всемерную поддержку своих союзников – Германии и Австро-Венгрии: «Я уверен, что мы закончим этот джихад как авторитетная и мощная держава, исправившая ошибки предшественников. И не забывайте, что, взяв в руки оружие в настоящей войне, вы являетесь товарищами двух армий, с которыми мы боремся вместе и которые являются самыми мужественными, самыми лучшими и самыми сильными армиями в мире»[86].
«Джихад» в общем понимании означает борьбу в защиту и за распространение ислама, хотя дословно это понятие переводится как «напряжённое стремление к достижению цели», причём не имеет никакого милитаристского, тем более агрессивного смысла. И всё же в своём «классическом» значении это понятие употребляется как «борьба против неверных» вне мусульманского мира в так называемых «областях военных действий» («дар аль-харб») или как «борьба против отступников». Разрешёнными считаются при ведении «джихада» как наступательные войны, которые должны способствовать распространению ислама, а также чисто оборонительные войны с целью сохранения «исламского мира, исламских областей» («дар аль-ислам»). Собственно говоря, мусульмане не должны вести иных войн кроме «джихада», а вооружённое противостояние внутри мусульманского сообщества вообще не соответствует канонам религии. Если же вести речь о «священной войне против неверных» как об одном из основных предписаний ислама, то следует учитывать, что в данном случае речь может идти не об индивидуальной («фарз ‘айн»), а коллективной («фарз кифайа») обязанности, которая
к тому же должна быть воспринята достаточно большим числом мусульман[87].
Итак, османский султан-халиф призвал всех мусульман к «джихаду» в защиту халифата от христианского наступления. При этом следовало подчеркнуть особый характер этого «джихада», направленного не против всех неверных, а только против группы держав, а именно – Англии, Франции и России. Почти сразу после вступления Турции в войну, к концу октября 1914 г., т. е. ещё до объявления султаном «священной войны», религиозный деятель из ближайшего окружения Энвера-паши шейх Салих Шариф ат-Туниси написал меморандум «Haqiqat Al-Dschihad» («Правда о джихаде») в качестве обоснования предстоящего объявления «джихада»