Впрочем, иногда не обходилось без накладок, как при постройке знаменитого корабля Его Величества «Победа». Её первый торжественный выход из дока в море 7 мая 1765 года мог был окончиться катастрофой, если бы ранним утром корабельный плотник Хартли Ларкин не догадался на всякий случай померить корпус судна. Оказалось, что его ширина почти на 10 дюймов превышает ширину деревянных ворот дока. Ответственное начальство уже собиралось в последний момент отменить церемонию, несмотря на приезд высоких гостей из Лондона, но Ларкин собрал всех имевшихся в наличии плотников, и те успели обтесать ворота. Невредимая «Победа» гордо вышла в море из испорченного дока – все вгляды были прикованы к ней, а зазубрины на воротах никто не заметил.

На этом сложности с «Победой» не закончились; при первых же её испытаниях на море выяснилось, что у неё слишком низкая посадка. Поэтому в бурную погоду вода захлёстывала оружейные порты нижней батарейной палубы, делая их непригодными для ипользования. Эту проблему удалось решить лишь командно-административным способом – в инструкции, прилагавшиеся к кораблю, включили требование наглухо задраивать порты нижней палубы при сильном волнении на море. Такое распоряжение уменьшало на треть огневую мощь «Победы» в случае, если бы ей пришлось вступить в бой в плохую погоду. К счастью, все славные сражения, в которых ей довелось участвовать за многие годы службы, случались только на спокойном море.

Чарльзу Проби, нынешнему начальнику порта в Чатэме, за его долгую жизнь много раз приходилось отвечать за безопасность других людей – и за своих детей, и за матросов на кораблях, где он служил. Он свято верил в силу послушания, и до сих пор ни разу не усомнился в целесообразности своих повелений и запрещений. Конечно, он не может предусмотреть всего, это не в человеческих силах, но он всегда трезво оценивал текущую ситуацию и выбирал наилучший образ действий. Поэтому дисциплина у него дома, на его кораблях и во вверенных ему королевских доках всегда была на высоте.

Когда к его младшей и любимой дочери Элизабет посватался русский капитан, Проби решительно отказал ему, не сомневаясь, что дочь смирится с любым его решением. Не то чтобы старый капитан что-то имел против российских подданных в целом, тем более что некоторые из них, вроде адмирала Сэмюэля Грейга, по рождению были чистокровными британцами. Капитан Чичагов не понравился ему вовсе не из-за его гражданства, а из-за личных качеств. Из него явно не мог получиться хороший муж для Элизабет – строгий и решительный, способный направлять её твёрдой рукой и контролировать чрезмерную природную живость её натуры. Спору нет, Чичагов очень обаятельный и неплохо воспитанный юноша, но Элизабет нужен кто-нибудь постарше и посолиднее. А русский пусть ищет невест у себя на родине, неужто у них в России своих девиц не хватает?

Сейчас капитан Проби не находил себе места. Элизабет заперлась в спальне и не разговаривала с ним. Сначала она плакала, потом наступила тишина. Он никогда раньше не видел её в таком состоянии. Он чувствовал, что её горе как-то связано с его запретом. Чичагов должен был скоро покинуть Чатэм, и раньше Проби надеялся, что Элизабет быстро забудет несостоявшегося жениха. С глаз долой, из сердца вон! Сегодняшняя сцена заставила его засомневаться в смирении и послушании дочери. Нельзя перегибать палку. Капитан Проби никогда не отменял своих запретов, но здесь был особый случай. Надо проявить снисхождение. Он подошёл к двери и снова постучался. Нет ответа.

– Элизабет, мне надо тебе кое-что сказать, – начал он, – я снова подумал насчёт предложения того русского капитана, который сватался к тебе. Если ты всё ещё хочешь выйти за него замуж, то я дам тебе своё согласие. Только не прямо сейчас, а через год.