Первый вариант – это успешный переход к демократии сразу же после падения данной системы. Демократия провозглашалась в России в 1917 г. и в 1991 г., и оба раза попытки перейти к демократии проваливались. Но при этом «провал» 1917 г. был во много раз страшнее, чем «провал» 1991 года.

Постсоветская система значительно «мягче» советской, элементы демократии сохраняются в ней значительно дольше, и роль демократического и правового «фасада» в ней – значительно больше.

Со времени падения советской власти прошло 18 лет. 18 лет после падения царизма – это 1935 год. Развитие в обоих циклах шло в направлении установления всё большего контроля власти над обществом, но достаточно сравнить степень контроля 2009 г. со степенью контроля 1935 г., чтобы увидеть всё колоссальное различие двух систем и двух циклов развития. Это различие циклов – прежде всего, результат той модернизации, которая совершилась в нашем обществе за советский период. Если на поверхности общественной жизни в советское время шёл циклический процесс развития и затем упадка советской системы, то «в глубине» шли поступательные, модернизационные процессы. И хотя к концу советского периода российское общество не было достаточно готовым к тому, чтобы жить в условиях демократии, оно всё же было неизмеримо более готовым, чем в 1917 году. Как и в 1917 г., в 1991 г. мы не смогли «взять планку», однако на этот раз «до планки» нам не хватило значительно меньшего расстояния и мы создали не тоталитарную, а имитационно-демократическую систему. Но ясно, что в рамках постсоветской системы также «на поверхности» – цикл развития системы, а «в глубине» совершаются не всегда видимые модернизационные процессы, создающие базу для демократии.

Вполне можно предположить, что третья российская попытка перехода к демократии, которая произойдёт в две тысячи каком-то году, окажется удачной (говорят, «Бог любит троицу»). Это значит, что после глубокого политического кризиса будут проведены первые в русской истории действительно свободные и неманипулируемые выборы верховной власти, и победители на этих выборах не будут стремиться (или будут, но им это не удастся, это не позволят оппозиция и общество в целом) закрепиться у власти, манипулируя следующими выборами. После нескольких ротаций система реальных выборов закрепляется. Страх свободного выбора и перемены власти уходит в прошлое. Россия выходит из циклов систем с безальтернативными властями, отделяющихся друг от друга «смутными временами» безвластия. Сейчас это выглядит совершенно утопически, но это казалось также утопическим во множестве стран, успешно пришедших к стабильной демократии.

Тем не менее этот сценарий возможен, но не неизбежен. Препятствующие установлению демократии глубокие культурные и психологические особенности нашего общества воспроизводятся и в новом поколении, вступая в сложное взаимодействие с новыми, «модерными» особенностями сознания.

И в следующем поколении переход к демократии будет очень трудным, значительно труднее, чем просто пресечение правящей президентской «квазидинастии» и приход к власти неких «демократических сил». Будут какие-то элементы анархии, и в обществе снова возникнет желание убежать от этой анархии под сень «сильной власти».

Люди, которые придут к власти, вполне могут приложить все усилия, чтобы закрепиться у власти и не допустить ротаций в будущем, как это сделали победители 1991 г. и как это происходило много раз в истории самых разных народов. И вполне может оказаться, что они не встретят достаточного сопротивления. Ведь для демократии нужна не просто победа «демократических сил», но нужно и наличие сильной и также принимающей демократические «правила игры» оппозиции. Но практически несомненная слабость (или просто отсутствие) сопротивления со стороны теперешней элиты не будет благоприятствовать установлению демократии, как ей не способствовала слабость сопротивления революции 1991 г. со стороны советской элиты. Тотальный переход старой элиты к победителю будет скорее благоприятствовать восстановлению в новой форме старых порядков. Поэтому говорить о неизбежности успеха третьей попытки всё же нельзя.