Кто поблагодарит устроителей Грязной Харчевни? Тревога Ф. Абрамова не только о тех, кто здесь будет жить, но и о тех, на ком лежит моральная ответственность за принимаемые решения. Одна из главных мыслей всего очерка, которая даже становится своеобразным призывом, – мысль о необходимости продуманного решения, когда оно принимается на века, будь то возведение села или дома. И пример предков, как раз и отличавшихся такой продуманностью принимаемых решений, для писателя особенно нагляден и убедителен.

Не закостенелым ретроградом предстаёт перед нами публицист в своём стремлении взять пример со старого, сохранить его и приумножить, а напротив, Ф. Абрамов во многом оппозиционен тогда (чего стоит его критика перспективных решений партийных начальников) и, на наш взгляд, современен сейчас: мысли писателя о «стройном месте», о необходимости «связи с землёй» не потеряли своей актуальности, так как касаются вечных вопросов человеческого бытия.

Всё это позволяет нам сделать следующий вывод: обретение человеком Родины, по Абрамову, начинается с любви к малой родине, с осознания её красоты и уникальности, а потому и выбор «стройного места» должен основываться не только на экономической целесообразности, но и на духовной и эстетической интуиции того, кто совершает его. Селение, возведенное на «стройном месте», подарит людям чувство радости жизни, обусловит уникальную возможность постоянного обновления души человеческой – обновления человека.

Литературовед Е. Ш. Галимова в статье «Фёдор Абрамов и художественная культура Русского Севера» подчёркивает, что писатель прочнее всех других жизненных связей ощущал свою нерасторжимую связь с родными местами [29, с. 103]. О любви к Русскому Северу Фёдор Абрамов говорил в выступлении на встрече с архангельской интеллигенцией в 1981 году. Искренность этого признания очевидна: писатель отдаёт дань своей Родине – он действительно любит её всем сердцем, видит в ней неиссякаемый источник не только для своего творчества, но и жизни вообще. «Как только начинается весна, меня начинает снедать неодолимое в жизни чувство – на Север, на Север, на Север, во что бы то ни стало на свою родину Пинегу», – признавался Ф. Абрамов на встрече с архангельской интеллигенцией в 1981 году, сравнив себя с перелётной птицей, которую неодолимое желание влечёт каждый год «в страну Север» [10, с. 300]. Магнетизм этого влечения писатель объясняет, пересказывая научную гипотезу о том, что вода, растаявшая на границе Ледовитого океана, обладает особыми целебными свойствами, но самое главное целебное свойство Севера – это его безграничные просторы, воля, первозданность природы.

По мнению Ф. Абрамова, именно эта нетронутость, чистота, даже дикость природы («в нашей Архангельской области можем зайти, залезть в такие дебри, где никто не бывал»), чудесным образом заряжает человека «великой биологической силой» [10, с. 301]. В этом, по мысли писателя, и есть суть удивительной особенности Севера – «обновлять человека»! Именно этим он объясняет «паломничество на Север», которое происходило в старину (освоение северных земель новгородцами).