Реакцией на позицию чеченцев и кумыков стало появление в 1988 году Народного фронта Дагестана имени имама Шамиля. Эта организация, формально защищавшая целостность республики, на практике превратилась в еще одно национальное движение, деятельность которого не могла привести к консолидации многонационального общества и преодолению межэтнического недоверия.

Еще одним тревожным фактором в развитии Дагестана является радикализация исламского движения в нем. В первые годы «горбачевской перестройки» в республике проводились религиозные представления. В будущем откровенно экстремистские течения, такие как ваххабизм, начнут проникать в Дагестан из-за рубежа. Приверженцы чуждого учения вступали в столкновения не только с властями, но и с представителями традиционного суфизма республики. Это приведет к вспышке вооруженного противостояния в республике менее чем через десять лет[2].

Напряженность возникла в Кабардино-Балкарии, титульные народы которой прошли совершенно разные исторические пути, а в советское время были во многом искусственно объединены. Аналогичная ситуация сложилась и в Карачаево-Черкесии. Изоляционистские настроения могли возникнуть даже в республиках РСФСР, объединяющих очень близкие народы. Вайнахская автономия, объединившая два близких вайнахских народа – ингушей и чеченцев, дальше всех пошла по пути внутриреспубликанского разделения. Результатом стало отделение независимой Чечни от Чечено-Ингушской АССР, которая сразу же выбрала курс на отделение от Российской Федерации. В этих условиях ингуши также создали свою собственную независимую государственность, но они не выражали активного желания находиться за пределами Российской Федерации. После референдума, проведенного среди ингушей, стало ясно, что большинство этноса не поддерживает стремления лидеров чеченских радикальных движений к выходу из состава федерации. На основании полученных результатов в июне 1992 года и принимается решение об образовании Ингушской Республики в составе Российской Федерации. И вот 9 января 1993 года заработал закон о разделении Чечено-Ингушетии на два новых политических образования: Ингушскую и Чеченскую республики[3].

В то время между двумя вайнахскими республиками не было конфликтных ситуаций. Однако такая ситуация не была характерна для республик Северного Кавказа. Так, вскоре после своего возникновения Ингушетия была втянута в острый территориальный конфликт с другой республикой в составе Российской Федерации – Северной Осетией (подробнее об этом будет рассказано ниже). Сложность ситуации на Северном Кавказе обусловлена прежде всего межполосным расселением народов и существованием множества территорий, на владение которыми претендовали сразу две или более соседние этнические группы. Поэтому процессы суверенизации и отделения, которые угрожали начаться на Северном Кавказе после отделения Чечни в независимую республику, были чреваты серьезными потрясениями.

Но конфликтный потенциал на рубеже 1980‑х и 1990‑х годов был очевиден и в других регионах РСФСР. Таким образом, в ранее относительно спокойном Волго-Уральском регионе возникли растущие очаги противостояния. Этот район еще до революции обладал не только сельскохозяйственным, но и высоким промышленным потенциалом. Рабочий класс здесь имел относительно высокий вес в социальной структуре. Поэтому, с точки зрения официальной идеологии, национальные автономии, расположенные в регионе, не могли прерываться в зонах локальных конфликтов. Но, как мы уже видели на примере ТАССР, эти расчеты оказались ошибочными. В то время в Калмыкии также усилился конфронтационный характер. Однако даже в более стабильных республиках, таких как Удмуртия и Башкирия, возникновение националистических настроений и организаций не обошлось без последствий.