– Нет. О Роме вспомнила.

– Ахах, ну, в этом я не сомневалась.

Плюхнувшись на траву рядом со мной, Зоя достала из сумки пакет с чипсами и протянула мне.

– Бери. На голодный желудок плохо думается, – я улыбнулась. До чего же она забавная. Так часто мечтала похудеть, сбросив лишние килограмм, которые по её словам обступили со всех сторон, и в тоже время ела всякую ерунду, наподобие этих чипсов. – Ну, что, чем будем заниматься?

Я пожала плечами:

– Не знаю. Наверное, как обычно, слушать местных певцов.

– Надоели. – недовольно фыркнула подруга. И о чем-то задумалась. – А давай, на дискотеку?

– Ты, конечно, пошутила? – скептически заметила я.

– Нет. Я вполне серьёзно, – протянула Зоя и мечтательно заулыбалась, – потанцуем, развеемся. Надоело уже сидеть. Всю молодость просидим.

– Ну, нет, – запротестовала я, – ещё на дискотеки не ходили. Там же одни малолетки собираются.

– Ну, не скажи. Я, когда сюда шла, одним глазом заглянула в сторону клуба. И ты не поверишь. Там такие тачки стоят, что нам и не снилось. А может там нас судьба дожидается? – я не могла разделить с подругой её энтузиазма. Мне совсем не хотелось идти в это шумное место, где собирались одни четырнадцатилетние подростки. Поэтому, покачав головой, решила настоять на своём.

– Нет, Зой. Если хочешь, пошли погуляем. Но в клуб я не пойду.

– Скучная ты, Алька. – надулась подруга в ответ.

– Не скучная, просто мне это не интересно.

Ответила и задумалась. А что если и, правда, скучная? Может, в этом причина того, что Алексей пропал. Вот что ему со мной ловить? Обычная деревенская девчонка, которая даже в моде не соображает, наряжаясь в бесформенные дырявые джинсы, на которые настоящие леди никогда не посмотрят. Я ведь совсем ничего не знаю о том мире, в котором он живёт. О чем ему со мной говорить? О цыплятах и курицах? Или об очередном запое дяди Миши? Чем больше я думала о нас, тем больше понимала, что слишком велика пропасть между нами. И, наверное, всё-таки к лучшему, что он не появляется, не пишет и не звонит.

– Привет, Аль, – от мыслей меня оторвал подошедший к нам Костян.

– Привет, – грустно улыбнулась я, вспомнив о Роме.

– Что там Ромыч? Давно писал? Как он там? – я знала, что они редко списываются. Поэтому старалась каждый раз при встрече передавать от друга привет.

– Неделю назад писал. Привет передавал. – соврала я. Но угрызения совести не почувствовала. Прекрасно зная, что Рома за это только спасибо скажет. – Служит. Очень, пишет, по всем соскучился.

– Я тоже, – почти про себя ответил Костян и сел рядом со мной.

Он был не из местных. Приезжий. Лет пять, как жил в нашей деревне. И за это время кроме Ромы друзей не завёл. Сторонился общения и людей. Любил одиночество и свободу. Я часто называла его "отшельником". Он знал об этом и не обижался.

– Ещё год, – также тихо отозвалась я, прекрасно понимая его чувства. Этот год был трудным для нас всех, потому что никогда прежде мы не расставались.

– Ну, всё. С меня хватит, – подала голос Зоя и вскочила на ноги, – да, сколько можно: Рома, Рома, Ромочка, – передразнила нас подруга и, сложив руки на груди, серьёзно добавила, – Вы просто на нем помешались. – никогда не понимала чувств подруги. За что она ненавидела Рому. Что он сделал такого, чем заслужил не любовь. Она всегда относилась к нему свысока, из-за чего Роме приходилось отвечать тем же. Покрутив у виска пальцем, подруга дала понять, что мы сошли с ума. – Все разговоры только о нём.

– А тебе-то что с того? – сквозь зубы процедил Костян, одарив Зою недовольным взглядом.

– Ты смотри, как он заговорил. – не унималась подруга, – с тобой вообще не разговаривали. Так что сиди и помалкивай.