Как же я не любила, когда мама так делала. Через упреки старалась надавить на меня, чтобы все было так, как она хочет. В такие моменты моё мнение не считалось. Она с ним вообще редко считалась, потому что для нее я по жизни была маленькой наивной дурочкой, которую всему надо учить. Вот и сейчас, смотря на меня с укором, она ждала, когда я сдамся и все разложу по полочкам. Ведь я – хорошая дочь, у которой не должно быть секретов от мамы.

– Люба, не дави на неё. Если захочет, сама потом расскажет, – а вот папа был другим. Полной её противоположностью. Он всегда меня поддерживал, понимал, входил в положение. Правда редко заступался, но это только потому, что мама и над ним имела влияние. Сколько себя помню, она всегда была главой семьи. Контролировала наши шаги. Учила жизни. Может, именно поэтому выбрала профессию учителя и со временем, поднявшись в должности, стала директором школы.

– А ты не лезь, – строго ответила на папино замечание мама и снова перевела взгляд на меня, – я не позволю, чтобы у нашей дочери были от нас секреты. Мы одна семья. Поэтому имеем право знать, с кем встречается наша дочь и где днями пропадает, прикрываясь подработкой.

Я ошарашено вылупила глаза. Она что серьёзно?

– Мама перестань говорить глупости, – начиная злиться, откинулась на спинку кресла и, сложив руки на груди, надула губы, – этот букет не от моего парня. Так что можешь успокоиться.

– Это ещё интереснее, – последовав моему примеру, мама сложила руки на груди, и, облокотившись о стол, стала ждать более развернутого ответа. Мне ничего не оставалось, как рассказать родителям правду.

– Когда я возвращалась домой, Алексей нагнал меня и извинился за бабушкину откровенность. Я сказала, что не обижаюсь, но видимо он не поверил. И сегодня утром мне принесли этот букет, как дополнение к вчерашнему извинению. – закончила свой рассказ я. И вновь одарив мать серьёзным взглядом, добавила. – Теперь все? Я могу идти?

– Ну, хорошо, – мама пропустила мой вопрос мимо ушей, – предположим, что все так и было. Но как же ты поняла, что букет именно от Алексея?

Я пожала плечами, искренне ответив:

– Просто больше некому…

Видно было, что мама не поверила, но, на моё счастье, больше допрашивать не стала. А только сухо добавила:

– Там в прихожей письмо. Забери. – и вышла из комнаты.

Я только сейчас вспомнила, что совсем про него забыла. Подпрыгнув с кресла, я подбежала к отцу и, поцеловав его в щетинистую щеку, отправилась за письмом.

Уже в комнате, удобно устроившись на кровати, разорвала конверт и, прижав к носу листок бумаги, вдохнула его пыльный запах. Я делала так каждый раз, стараясь уловить Ромин аромат.

{"Здравствуй, Ромашка.

У меня не так много времени, чтобы сказать тебе то, что хочу. Но, как обычно, постараюсь уложиться в несколько строк.

За последние двенадцать месяцев службы не было ни дня, чтобы я не думал о нас. Вспоминая, наши мелкие разногласия, понимаю, какими они были глупыми и нелепыми. Но тому есть простое оправдание, мы были детьми. Обычными детьми, которые даже в песочнице могли найти из-за чего повздорить.

Сейчас я – солдат. У меня есть долг и ответственность за его исполнение. Я делаю то, что мне приказывают. Но даже не смотря на это, в первую очередь я остаюсь человеком, у которого есть воля и желание создавать, а не разрушать.

Я вернусь. Я верю в это.  Мы встретимся, чтобы снова взять друг друга за руки и пойти в одном направлении. Мы построим Мир и будем счастливы. Потому что обречены на это.

Обнимаю тебя, моя ромашка. И убегаю служить Родине."}

Отложив письмо на подушку, я натянула на колени одеяло и, уткнувшись в него носом, тихо заплакала. Ведь только сейчас поймала себя на мысли, что за целый день ни разу о нем не вспомнила. Я понимала, что не могу противиться чувствам, которые пробудил во мне Алексей. Но также понимала, что для Ромы это будет равносильно предательству. Ведь никогда прежде мы не делили друг друга ни с кем. А теперь ему придётся принять тот факт, что моё сердце разломлено на две части, одна из которых ему больше не принадлежит.