Неожиданно по кухне расползается какое-то волнение. Парни оглядываются, а девчонки улыбаются и перешёптываются.

– Слышали, Горыныч в общаге?! – восторженно пищит кто-то.

Короткостриженая блондинка со штангой в ухе закатывает глаза:

– С ума сойти! К Элинке приехал? Так они же, вроде, разбежались.

– Ничего подобного. Не разбегались они. Элинка специально такую сплетню пустила, чтобы позлить его, – помешивая пельмени, хихикает толстушка в спортивном костюме.

– А чего он тогда в комнате с айтишниками тусуется, а не у неё? – хмыкает девица с разноцветными волосами, сливая в дуршлаг макароны.

Отворачиваюсь. Не знаю, кто такой Горыныч, поэтому неинтересно. Гораздо интереснее жарящаяся картошка. Слюнки уже текут, как есть охота!

Переключаюсь на ожидание еды, но следующая фраза заставляет подпрыгнуть.

– Ребята сказали, он уже каким-то первакам люлей наковырял. Эти придурки сидят теперь в комнате, боятся нос высунуть. Причём, не признаются, за что получили.

– Ну, Горыныч без причины руки марать бы не стал. Получили, значит, за дело. И вообще, нашли, кому дорогу переходить. Он же закопает и забудет, где.

Боюсь повернуться, но, кажется, это голос блондинки со штангой.

– Ну, пока же никого не закопал.

– А кто это вообще? – в разговор вклинивается ещё одна девушка.

Перестаю дышать. Мне тоже очень интересно.

– Ну ты даёшь, Маш. Это же Егор Горин, его все знают. С ним лучше не связываться. Золотая молодёжь. Родаки у него – олигархи какие-то. Вроде как, в нефтянке. Так что, парень при бабле. Да плюс чёрный пояс по чему-то там. То ли каратэ, то ли ещё что, я не разбираюсь. Короче, защищает честь нашего института на разных соревнованиях, призовые места берёт. Говорят, даже золото возит.

– А почему не связываться?

Пискля не отстаёт, а я аккуратно кошусь в сторону симпатичный блонды. Что она ответит?

– Потому что такие, как мы, ему на хрен не сдались. Попользует и выкинет через неделю, – холодно отрезает та.

– Почему? – не сдается пискля.

Хмыкаю. Потому что он – мажор!

Все поворачиваются ко мне. Ой… Я что, вслух это сказала? Краснею, бледнею. Кажется, кое-чему пора начинать зудеть.

Но внезапно блондинка издаёт короткий смешок.

– Вот, Машка, даже перваки его знают. А ты со своим Дениской совсем от жизни отстала.

Фух! Кажется, пронесло.

– Картошка готова. Сонь, забирай масло и соль, а я понесу сковороду, – командует Рита. – Алинка, хватит глазами стрелять, пошли! Семеро одного не ждут, ляжешь спать голодной.

Ого! А я думала, Рита чисто картошкой занята, не видит ничего.

Алина хватает со стола нож и масло, что-то бурчит и быстро уходит вперёд. Обиделась. Беру соль и вслед за Ритой выхожу из кухни.

– Зачем ты так, Рит? – тихонько бурчу, глядя вслед быстро удаляющейся фигурке Алины.

– Ты о чём? – Рита пожимает плечами и виноватой при этом не выглядит.

– Ну как, о чём? Чего ты на Алину наехала? – стараюсь говорить потише, чтобы нас никто не услышал.

– А мы что, ждать будем, пока она там нафлиртуется? Сама ж первая есть хотела.

– Да ладно тебе. Могла бы не так резко. Видишь же, она обиделась.

– Сонь, не переживай. Поест и отойдёт.

Закатываю глаза, а Рита веселится.

– Подумаешь, парня симпатичного заприметила. Я вот, может, тоже кое на кого внимание обратила. Но я же не семафорила об этом на всю кухню.

Удивлённо поворачиваюсь к Рите и открываю рот, чтобы задать очевидный вопрос, но вижу, как в другом конце коридора открывается дверь, и появляются какие-то ребята, поэтому ускоряю шаг и подгоняя соседку:

– Ладно, пошли быстрее, пока и нас без ужина не оставили.

Не хочу ни с кем сталкиваться, особенно после странных рассказов о Горыныче.