С Максимовым мы еще раз подробно обошли всю машину. Он мне тоже все показывал и рассказывал. Это был уже мой третий или четвертый «рассказчик».

Но, зато я чувствовал, что все знания, которые я подчерпнул сегодня, прочно уложились в моей голове.

Второй механик пришел на вахту без десяти двенадцать.

Он, как всегда, удобно устроился в кресле, закурил и с любопытством уставился на меня:

– Ну, и как первый рабочий день? Все выучил?

Я пожал плечами:

– Все выучить сразу невозможно. А вот основное – здесь, – я показал Бородкину на голову, а потом на тетрадку.

– Если что не понятно, то ты спрашивай. Не стесняйся. Никто тебя за вопросы не убьет. А вот за поломки – получишь по полной программе, – добавил он усмехаясь.

– Хорошо, – завершил он свой допрос, – Иди. Отдыхай. Наверное, вымотался сегодня? – это он говорил уже сочувственно.

Я вышел из ЦПУ и, уставший, вернулся в каюту. Снял с себя пропотевшую робу и пошел в душ, долго мылся, а потом вернулся назад, и в бессилии присел на диван и даже не заметил, как меня сразу же унесло в страну Морфея.

Молодой, здоровый сон меня моментально сразил.

С удивление я проснулся только среди ночи обнаружив, что я калачиком свернулся на диване в обнимку с полотенцем.

Немного размяв затекшую руку, я перебрался на кровать и крепко заснул до самого утра.

А утром меня вновь разбудил мелодичный голос:

– Четвертый механик, пора на завтрак! Доброе утро!

Это была опять Зинка. Убедившись, что я начал просыпаться, она прикрыла шторку на кровати и вышла из каюты.

Пришлось вставать, немного размяться и собираться на завтрак.

Уже наученный горьким опытом, я не стал надевать свои полосатые штаны, а оделся, как и прежде, в скромные серые брюки и однотонную рубашку.

В кают-компании, уже был не только капитан со стармехом, но сидели и все помощники с механиками.

Сегодня был последний день стоянки. Механики еще со вчерашнего дня перешли на морские вахты, поэтому на завтрак за столами сидел весь комсостав.

Все с любопытством осмотрели меня. И я, как под микроскопом, пробрался на свое место.

Но, это была только секундная заминка. Ритм разговора за столом возобновился и, все по-прежнему, продолжали завтракать.

Стармех, окончив завтрак, грозно осмотрел своих подопечных и негромко рыкнул:

– После завтрака всем механикам зайти ко мне в каюту, – он исподлобья вновь посмотрел на нас, чтобы убедиться, что его приказ был понятен, – и вышел из кают-компании.

Я, было, сразу ринулся к нему в каюту, но второй механик задержал меня:

– Стоять! Мы туда зайдем через 5 минут. Он сейчас устроится, разложит бумаги, а тогда уже и мы пойдем.

Что мы и сделали.

Вначале туда вошел второй механик, за ним – третий, ну и я тут же пристроился за ними следом.

Владимир Павлович уже сидел на диване около банкетного столика, расставив ноги и разложив на них свой живот. Он важно курил какую-то болгарскую сигарету и о чем-то важно разговаривал со стармехом.

Когда мы все зашли в каюту, то остались стоять возле двери.

Дед внимательно осмотрел своих механиков с ног до головы и наоборот, а потом изрек:

– Господа-товарищи механики…, – тут последовала небольшая пауза, – Сегодня будет отход, и я думаю, что никто из вас не повторит предыдущих ошибок, которые с кем-то и когда-то однажды случались, – он вновь испытывающе осмотрел всех нас, – Нам надо сегодня выйти и через четверо суток прийти во Владивосток. Всем все ясно?

– Конечно, ясно, – понимающе закивала наша группка головами, – Все понятно.

Только второй механик добавил:

– Ясно, Сергей Николаевич. Все будет нормально, вы не переживайте.

– Я знаю, о чем я переживаю, – недовольно пробурчал дед и посмотрел на меня уничтожающим взглядом.