Нет, ну если даже имя мое вспомнил, то, наверное, припекло Ромочку знатно. А мне уже и любопытно стало.

- Жди внизу, - сказала, вздохнув, и даже хамского слова в ответ не услышала.

Ромочка ждал у лестницы в полной темноте, и если бы я не подсвечивала путь телефоном, то наверняка бы в него врезалась и получила инфаркт от испуга.

- Не мог свет включить? – почему-то шепотом возмутилась я.

- Ты бурчишь только по ночам или это твое обычное состояние? – с интересом спросил Ромочка, направляясь через коридор к своей пристройке, вход в которую был как с улицы, так и из дома.

Здесь тоже верхний свет не горел, только небольшой тусклый ночник. Как Ромочка, однако, экономит тете Любе электричество. Золотой жилец, только хам.

И тут я из угла услышала:

- А это кто?

Даже подпрыгнула от неожиданности. Ромочка меня определенно решил меня довести до инфаркта. И, кстати, надо медленно отступать обратно к двери в дом.

Позвал дружка, чтобы меня выселить? Но дружок явно меня пугать не хотел, да и вряд ли был способен в таком состоянии.

- Это Вика, - представил меня Ромочка и кивнул на парня в углу: - А это Федя. Надо осмотреть его голову.

С головой у Феди точно было не все в порядке. И это не психиатрический диагноз. Светлое полотенце, которое Ромочкин дружок или парень прижимал к голове, пропиталось кровью. А сам Федя в тусклом свете бледнел на глазах.

- А она что, доктор? – с сомнением спросил пострадавший.

- Медсестра, - ответил за меня Ромочка.

- Где вы так? – вступила и я в разговор.

- Упал.

- Ага, - кивнула недоверчиво. – Упал, очнулся, рана. Свет включай.

- Не надо свет, - едва ли не заорал Федя.

- А как я в темноте осматривать буду? А если шить придется? И вообще, обработать в любом случае придется. Не могу же я это делать с ночником и телефоном.

Видимо, мои аргументы сработали. Ромочка щелкнул выключателем, и Федя, поморщившись, прищурился. Я сунула телефон в карман шорт и подошла к парню с пробитой головой.

Стоило только убрать полотенце, как я поняла, что Федя так упасть не мог. Его явно кто-то чем-то приложил. Причем довольно-таки от души.

- У тети Любы аптечка есть? – повернулась я к Ромочке.

- Кажется, на кухне была.

- Неси, - скомандовала и спросила уже у Феди: - Глаза болят, тошнит, голова кружится?

- Немного, - подумав, ответил он, не уточняя, к какому пункту это относится.

Может, он вообще дурачок, а тут еще и приложили сильно.

- Скорее всего, легкое сотрясение есть. Так что к врачу зайти бы не помешало.

- Отлежусь, - отмахнулся Федя, который, судя по всему, очень безответственно относится к своему здоровью.

Тут вернулся Ромочка, и я порадовалась, что тетя Люба такая запасливая. Хотя радоваться должен Федя, что не получит инфекцию в рану.

Пока я колдовала над пробитой головой, Ромочка был подозрительно молчалив. Может, он не переносит вида крови? Или так переживает за Федю?

- Все, - сказала я.

- Слушай, Вика, - ожил наконец-то мой несносный сосед, - ты только никому, что тут, - демонстративно взмахнул рукой, - было, окей?

- Это не мое дело, - покачала я головой, и Федя даже улыбнулся.

- Спасибо, - кивнул он. – И я это, пойду, наверное, - поднялся и пошатнулся, схватившись за подоконник.

- Оставайся, - вздохнул Ромочка, - утром пойдешь, - и кивнул на кровать.

Федя снова посмотрел на меня:

- А ты зачетная. Может, на свидание сходим?

Ромочка закатил глаза и даже не дал мне ответить:

- Спать ложись, герой-любовник. Видимо, голова твоя пострадал серьезнее, чем я думал.

Вот хам!

- Может быть, - вырвалось у меня из чувства противоречия.

Неужели он думает, что я могу кому-то понравиться только после хорошего удара по голове? И Федя уж точно получше Ромочки будет. Хоть не хамит. Да и симпатичный. Кубики на животе, может, тоже есть, еще и более выдающиеся, чем у моего соседа.