— А я не верю! Пойду сам попробую.

Он толкнул ей в руки кульки со сладостями, резко развернулся и ворвался в уже закрытую дверь харчевни. Девушки, убирающие столы и подметающие пол, вскользь взглянули на него и продолжили свою работу. Напротив Белека сидел грузный мужчина с огромным животом, на котором так напряглись пуговицы, что вздохни он поглубже, разлетелись бы в разные стороны.

— Нет, в этот раз тебе не повезет. Отложи поход к Авакам до следующей весны, — настойчиво сказал провидец.

— Но мне надо за молодняком! Если сейчас не поеду, то потеряю целый год, а это, между прочим, две сотни золотых.

— Что для тебя важнее: две сотни золотых или жизнь? — сухо отозвался Белек и накинул на шар платок. — Иди, я устал.

Толстяк с трудом поднялся и неуклюже поплелся к двери, по пути лапая мимо проходящих девушек за грудь или ягодицы.

— Открой свой шар и погадай мне, — твердо сказал Ролан и приблизился к столу, за которым сидел Белек.

— Нет, хватит на сегодня. Мои глаза уже ничего не видят.

— Но один-то разок сможешь посмотреть! — возмутился юноша, но провидец был непреклонен.

— Я даже своих рук не вижу, не то, что твое будущее. Завтра я буду на площади Златых врат в таверне старого Тукая. Приходи пораньше и займи место в дальнем углу у камина. Приму тебя первым… Только золотой не забудь.

— Не много ли берешь за свои фокусы? — хмыкнул Ролан.

— Фокусы говоришь, — недобро улыбнулся старик. — Ну-ну, поглядим, что завтра скажешь.

Он жестом подозвал девушку и велел принести ему ужин из запеченной тыквы и свиных отбивных. Недовольный Ролан развернулся и вышел на улицу. Ида сидела за круглым столом и хрустела сахарными орехами.

— Что он тебе сказал?

— Ничего. Устал, видите ли. Завтра позвал в таверну какого-то Тукая. Пошли ночлег искать.

— Я уже спросила, пока своей очереди ждала. Самые дешевые комнаты в желтом доме у входа в город. Правда, сказали, что сейчас самый сезон и Потусторонние заняли все места, но, думаю, стоит попытаться.

Ролан зачерпнул ладонью орехи, закинул парочку в рот и кивнул. Желтый дом они нашли быстро, уж очень приметен он был среди серой каменной массы. Хозяйка – плешивая улыбчивая женщина встретила их, как старых знакомых:

— Приветствую, вас гости дорогие! — чуть поклонилась она. — В моем доме самые мягкие постели и самые чистые простыни. А для сладких парочек, как раз держу спаленку под крышей.

— Мы не парочка, — грубо осадил ее Ролан. — Нам нужны две кровати. И, желательно, в разных комнатах.

— Но у меня осталась только одна кровать, — всплеснула она руками. — В комнате сладкой парочки.

Юноша глубоко вздохнул и понял, что очень устал и просто нет сил искать среди ночи постоялые дворы.

— Хорошо. Веди.

Она улыбнулась и зашаркала по узкому длинному коридору к лестнице. Следом пошла Ида, а за ней Ролан. Старая лестница скрипела нещадно. Юноша осторожно наступал на ступеньку и каждый раз боялся, что она проломится под ним. Комната со скошенным с двух сторон потолком напомнила ему о доме. В остальном же здесь все так и пищало о том, что это любовное гнездышко: аляповатые картины в беспорядке висели на стенах, белый мохнатый ковер у широкой постели, две глиняные статуэтки лебедей, обвившихся шеями, и засохшие цветы в вазах.

— Если хотите, я распоряжусь и вам принесут ужин, — сказала хозяйка, разглаживая угол покрывала на постели.

— Нет. Ничего нам не надо. Хотя… у вас есть запасной матрас или перина?

— К сожалению, нет. Все комнаты заняты под завязку. Даже на полу спят, — покачала она головой. — А зачем? На кровати места обоим хватит.

— Тогда нам ничего не надо.