Роковое время Екатерина Глаголева

Всемирная история в романах

© Глаголева Е., 2024

© ООО «Издательство «Вече», 2024

Дипломированный переводчик Екатерина Владимировна Глаголева (р. в 1971 г.) начала свой литературный путь в 1993 году с перевода французских романов Александра Дюма, Эрве Базена, Франсуа Нурисье, Фелисьена Марсо, Кристины де Ривуар, а также других авторов, претендующих на звание современных классиков. На сегодняшний день на ее счету более 50 переводных книг (в том числе под фамилией Колодочкина) – художественных произведений, исторических исследований. Переводческую деятельность она сочетала с преподаванием в вузе и работой над кандидатской диссертацией, которую защитила в 1997 году. Перейдя в 2000 году на работу в агентство ИТАР-ТАСС, дважды выезжала в длительные командировки во Францию, используя их, чтобы собрать материал для своих будущих произведений. В тот же период публиковалась в журналах «Эхо планеты», «History Illustrated», «Дилетант», «Весь мир» и других. В 2007 году в издательстве «Вече» вышел первый исторический роман автора – «Дьявол против кардинала» об эпохе Людовика XIII и кардинала Ришелье. За ним последовали публикации в издательстве «Молодая гвардия»: пять книг в серии «Повседневная жизнь» и семь биографий в серии «ЖЗЛ». Книга «Андрей Каприн» в серии «ЖЗЛ: биография продолжается» (изданная под фамилией Колодочкина) получила в 2020 году диплом премии «Александр Невский».

Книги автора, вышедшие в издательстве «ВЕЧЕ»:

Дьявол против кардинала. Серия «Исторические приключения». 2007 г., переиздан в 2020 г.

Путь Долгоруковых. Серия «Россия державная». 2019 г.

Польский бунт. Серия «Всемирная история в романах». 2021 г.

Лишенные родины. Серия «Всемирная история в романах». 2021 г.

Любовь Лафайета. Серия «Всемирная история в романах». 2021 г.

Пока смерть не разлучит… Серия «Всемирная история в романах». 2021 г.

Битвы орлов. Серия «Всемирная история в романах». 2022 г.

Огонь под пеплом. Серия «Всемирная история в романах». 2022 г.

Нашествие 1812. Серия «Всемирная история в романах». 2022 г.

Пришедшие с мечом. Серия «Всемирная история в романах». 2023 г.

Маятник судьбы. Серия «Всемирная история в романах». 2023 г.

Последний полет орла. Серия «Всемирная история в романах». 2023 г.

Приключения Оффенбаха в Америке. Серия «Всемирная история в романах». 2024 г.

О юный праведник, избранник роковой,

О Занд, твой век угас на плахе;

Но добродетели святой

Остался глас в казненном прахе.

(А.С. Пушкин. «Кинжал»)

Стук был настойчивый, громкий, тревожный. Стекло дребезжало под набалдашником трости. Отбросив одеяло, Карл пробежал босыми ногами по холодному полу, подгибая пальцы, и открыл окно.

– Казнь перенесли на пять утра, его скоро повезут, – быстро проговорил незнакомый студент в черном берете, со шрамом на правой щеке, и поспешил дальше.

– Спасибо, друг! – крикнул Карл ему вслед.

Де Ветте тоже проснулся и тер лицо обеими руками, сидя на постели. Пока он умывался над тазом, Карл уже оделся.

– Я пойду, отец? – спросил он полуутвердительно.

– Да, иди, я догоню.

Несмотря на раннее утро, по улицам бежали люди, по большей части молодежь; Карлу оставалось только влиться в поток, стремившийся к Гейдельбергской дороге. Если власти надеялись избежать стечения народа, ускорив казнь на целых шесть часов, то они просчитались. Впрочем, они и сами это поняли: на перекрестках стояли патрули из вооруженных солдат.

Всю ночь шел дождь, и тучи еще не рассеялись: небо готовилось пролить новые слезы. Все лица казались бледными и сумрачно-сосредоточенными. От стылой мороси по телу пробегала дрожь; у Карла сводило челюсти.

Внезапно молчаливая толпа заволновалась, над человеческим морем чайками носились крики: «Везут! Везут!» Потом вдруг настала тишина.

По раскисшей дороге трусили несколько конных драгун, прокладывая путь открытой коляске; по обе стороны от нее шли тюремные служители с черным крепом на рукаве; замыкала кортеж карета с городскими чиновниками. В коляске сидел начальник тюрьмы, поддерживая приговоренного, который полулежал на его плече.

– Прощай, Занд!

Над толпой взметнулся белый платок. Потом еще один и еще; выкрик повторялся, менялись только голоса.

Пробившись как можно ближе к дороге и вынув из кармана платок, Карл ждал своей очереди; у него стучали зубы. Медленно вышагивали понурые лошади, стражи по бокам коляски прятали глаза. Говорили, что после объявления приговора ни один каретник в Мангейме не пожелал продать или сдать внаем экипаж тюремным властям, поскольку все в городе знали, для кого он предназначался; пришлось купить его в Гейдельберге через частных лиц. Вот он уже рядом; вытянувшись на цыпочках, Карл впился взглядом в землистое лицо, обрамленное длинными черными кудрями: запавшие глаза, обведенные густой тенью, ввалившиеся щеки, сомкнутый рот между редкими усиками и отросшей бородой… Осужденному было двадцать пять лет, но выглядел он гораздо старше. Из задних рядов вылетел букетик цветов, попав точно в коляску. Приговоренный подобрал букет; Карл увидел, что его темные глаза наполнились слезами.

– Прощай, Занд! – крикнул он сорвавшимся голосом и взмахнул над головой платком.

Их взгляды встретились: целый миг Карл Бек смотрел в глаза Карлу Людвигу Занду.

Коляска и карета проехали мимо; толпа зашевелилась и потекла следом за ними.

Эшафот было видно издалека: его поставили на высоких столбах слева от дороги. Вокруг выстроился батальон солдат, державших ружья с примкнутыми штыками; ближе к помосту разместились парами конные драгуны в шлемах с черными султанами, положив обнаженную саблю на правое плечо. Говорили, что из Карлсруэ прислали еще и четыре пушки с артиллерийской ротой – на случай, если возникнут беспорядки.

Пробившись в первые ряды за оцеплением, Карл смотрел, как директор тюрьмы и еще один чиновник помогали Занду выбраться из коляски. Теперь бедняге предстоял подъем по довольно крутой деревянной лестнице. Поддерживаемый с обеих сторон, он преодолевал ступень за ступенью, скрючившись от боли и подволакивая левую ногу. Наверху Занд выпрямился и огляделся. Вероятно, с высоты эшафота он мог охватить взглядом луг, дорогу, Мангейм… На осужденном был черный приталенный сюртук и светлые панталоны, заправленные в короткие сапоги; повязанный бантом галстук не закрывал шеи, торчавшей из отложного воротника белой сорочки. Тучи слегка раздвинулись, пропустив солнечный луч, который упал на эшафот. Занд поднял голову к небу, улыбнулся и сел на приготовленный для него стул.

С того места, где стоял Вильгельм Де Ветте, было видно эшафот, но и только. Занд снова встал, опираясь на директора тюрьмы, чтобы заново выслушать вынесенный ему приговор, который зачитывал секретарь суда; до задних рядов толпы не долетало ни единого слова, но все и так знали, что Занд приговорен к смертной казни через обезглавливание за убийство Августа фон Коцебу – известного литератора и советника российского императора Александра, вернее, царского клеврета, клеветавшего на все, что дорого немцу-патриоту. Де Ветте напрягал зрение, пытаясь разглядеть своего пасынка – он должен быть в первых рядах. В глазах рябило от мужских беретов и женских шляпок. Студентов можно было узнать по длинным волосам, старо-немецкому костюму, как у Занда, а берлинцев – еще и по сильным, широким плечам гимнастов. Сколько их здесь! Когда Де Ветте с Карлом приехали вчера в Мангейм, все постоялые дворы были уже заняты, пришлось снять комнату в ближайшем к городу поселке. Как бы в самом деле не вышло беспорядков…

Занд поднял правую руку, желая что-то сказать, но ему не позволили. Он снова сел, достал платок, утер им лицо, потом скомкал в тугой комок и швырнул поверх голов солдат в толпу. Несколько рук протянулись навстречу, платок поймали, расправили и тотчас разорвали на несколько клочков… Там ли Карл? Тревога за него царапала нутро Де Ветте.

К осужденному приблизился палач. Они о чем-то поговорили, потом палач состриг ножницами несколько прядей на затылке Занда, стянув остальные волосы в пучок на макушке. Юноша сложил вместе руки, их обмотали веревкой и положили ему на колени, чтобы он мог держать голову прямо. Палач завязал ему глаза. Его так и будут казнить – на стуле? Наверное, у него просто не получилось бы лечь на плаху. Убив Коцебу, Занд распорол себе грудь кинжалом; когда его подобрали, он был при смерти и едва мог пошевелиться, однако в больнице его выходили – чтобы предать смерти по приговору властей.