— Сделала, — отвечаю ему без особого энтузиазма. — Что дальше?

— Для начала я проведу осмотр.

Я удивлённо вскидываю бровь, обращая на него всё своё внимание, но, судя по его выражению лица, это не было шуткой.

— Осмотр состояния твоих мышц.

— Для этого у меня есть врач.

— Мы не начнём тренировку, пока я не пойму, какую нагрузку могу тебе дать. А понять я это смогу, когда проведу осмотр. Не переживай, ты не в моём вкусе, в трусики не полезу. — От его бестактности челюсть сама ползёт вниз, пока он пальцами не приподнимает мне её обратно. — И я буду весьма благодарен, если твой милый ротик будет все это время закрыт. В спортзале должны работать другие мышцы, направь силы в нужное русло.

Я отдёргиваю голову, избавляясь от нежеланных прикосновений его пальцев. На что Гектор лишь усмехается и опускается передо мной на колено, крепко обхватывая мою ногу руками.

Из груди вырывается шумный вздох, а тело словно пронзает острым ударом тока. Все мои внутренности сводит так, что пошевелиться не могу. Но минутное оцепенение растворяется в колючих мурашках, когда я начинаю чувствовать чужое тепло.

Напряжение натягивает все мои мышцы, в то время как телохранитель невозмутимо продолжает исследовать мои ноги.

Его прикосновения отличаются. Он не причиняет мне боли, но и не осторожничает, как это делали до него врачи и медсёстры.

— Расслабь, — командует он твёрдым голосом, уверенно ведя широкими ладонями по моим бёдрам, едва не лишая меня возможности дышать.

Он вторгается в моё личное пространство, в мой храм, стены которого никто не должен увидеть.

От гнетущей обстановки я закусываю губы, надеясь, что он не заметит шрамов, скрытых под плотной тканью легинсов.

— Больно? — он сгибает и разгибает колено, одновременно ощупывая напряжённые мышцы.

— Здесь, немного.

— Немного, — раздражённо огрызается он и выпускает мою ногу. — Давай, поднимайся, — Гектор встаёт с колена и отходит к тренажёру, начиная греметь утяжелителями, пока устанавливает нужную нагрузку. — Тебя долго ждать? — закончив, он вновь сосредотачивает свой недовольный взгляд на мне.

— Э-эм. Ты мне не поможешь?

— Нет. Здесь пройти пять метров. До туалета ты ведь как-то ходишь?

— Да, хожу. С помощью специальных поручней! — выпалив с напором, я нервно сжимаю кулаки, чтобы не показать ему средний палец.

— Заткнись и делай, что говорю.

От шока воздух болезненно покидает мои лёгкие, и в неверии я усмехаюсь:

— Ты можешь хотя бы попытаться не быть таким говнюком?!

— Могу. Но пока ты этого не заслужила.

— Ла-а-адно…— протягиваю я, несколько раз кивая в такт.

Думаю, заткнуться будет действительно проще и лучше, в первую очередь для моей нервной системы. Которая, кстати, в его присутствии работает по максимуму.

Скрепя зубы делаю то, что он попросил, и поднимаюсь на ноги. Но тело вдруг чувствуется таким тяжелым, что они словно проваливаются в зефирное облако, и я едва успеваю упереться в скамейку и смягчить свое падение.

Дыхание становится шумным, смешиваясь с моим мучительным шипением.

Супер, телохранитель даже не шелохнулся. Ну и хер с ним.

Я вновь поднимаюсь на ноги, но на этот раз осторожнее и, приняв вертикальное положение, до боли впиваюсь в собственные ладони ногтями, чтобы не поддаться подступающему головокружению.

«Всё хорошо, Джиа. Ты сделаешь это. Ты встанешь и дойдёшь сама! Надо надрать этому подонку задницу!»

Бурчу себе под нос и, сделав глубокий вдох, шагаю вперёд. Ноги начинают дрожать, но, несмотря на слабость, я упорно преодолеваю каждый маленький шаг. Ощущаю, как спина покрывается испариной, а в горле от переизбытка эмоций пересохло. Меня бросает то в жар, то в холод из-за того, что я передвигаюсь на своих ногах без какой-либо страховки.