– Да ты издеваешься надо мной, комсомолец-партизан. Что, зря распинаюсь? Соберись, говорю.

– Что предлагаешь? – устало произнес я.

– Езжай в субботу на дачу к Ивану, а Лиру отшей.

– Это невозможно. Не годится. Нужно что-то другое.

Курочка щелкнул пальцами: “А если взять с собой?”

“Чтобы она спровоцировала там конфликт? – меня охватила тревога от одной мысли, что одной встречей можно развалить сразу два шанса на успех. – Ну уж нет. Попытаться перенести свидание с Лирой? И что за ЦДЛ, про который она говорила?”

– Мне нужно подумать, – сказал я и стянул галстук.

Курочка, махнув на меня рукой, пошел на выход. Своего он не добился, так что несколько раз повторил – Иван для него превратился в стопроцентно выигрышную лотерею, – о железобетонной необходимости присутствовать в субботу на даче. И никаких ресторанов с Лирой. Дверь закрылась, я остался один.

Что делать? До субботы всего два дня. Взял лист бумаги, провел карандашом линию: за и против. Решение должно быть взвешенным, так как риск слишком велик. Промаявшись с полчаса и попеременно отвлекаясь на своих замов, с перевесом в один пункт выбрал дальнейший сценарий, самый тяжелый и страшный за всё время нахождения в СССР.

– Была не была, – с этими словами я поднял телефонную трубку. – Татьяна?

– Да, Андрей Иванович? – секретарша была удивлена вызовом “через стену”. – Срочное дело?

– Нужен телефон Лиры.

– Я, конечно, поищу, но нет уверенности, что он у меня есть.

– Поищите. Найдите. Татьяна, отыщите номер Лиры.

– Хорошо.

Через долгих пять минут секретарша принесла записную книгу. В ней она показала ногтем нужный номер.

– И машину. Да, сейчас же, – показал взглядом на выход.

На той стороне провода долго не брали трубку.

– Да? – рассеянный женский голос смешивался со звуком хлещущей воды. – Ой, простите. Подождите секунду, я закрою кран.

– Лира?

Тишина.

– Андрей? Всегда помнила твой голос – красивый, изящный, хорошо передающийся по телефонной связи…

– Лира, нужно увидеться сегодня.

– Вот как? Как некстати. В планах увидеться с исчезающей в диком шиповнике.

– Что?

– Поэзия – ключик к атмосфере нашего разума, Андрюша.

– Хорошо, шиповник ты мой дикий. Сегодня нужно встретиться.

– Мы можем увидеться все вместе: я, ты, исчезающая… Ой! Мыло утонуло. Какая неряшливая. Нет, это ты виноват. Да-да! Ты!

– Лира, разговор очень серьезный. Тема тебе известна. Не нужны посредники и свидетели. Лишних уберем.

– Как директивно, – охнули в трубку.

– Как есть. Ты согласна?

Снова тишина.

– Лира!

– Да успокойся, мыло ищу под ногами. Хорошо, товарищ Озёров, по вашему приказу к труду и обороне готова. Комсомол сказал: “Надо!”, интеллигенция ответила: “Есть!”.

– Адрес?

– Да всё тот же, Котельническая один пятнадцать.

– Буду через час.

Сбежал от телефона, чтобы не смогла отнекиваться.

Татьяна озадаченно смотрела на меня, быстро одевающего плащ.

– Андрей Иванович, а вы домой?

– Да. Сообщите Курочке, что уехал решать наш вопрос.

– Вы же про подготовку?

– Что за подготовка?

– Первомай ведь совсем скоро… – удивилась Татьяна.

Ой, только этой бюрократии ещё не хватало, подумал я. В мое время первомайские радовали только тем, что не надо было учиться и работать. Подозреваю, советские люди текущей эпохи радуются от первомая по той же причине – по грибы и на шашлыки, прямо сразу с парада.

– Давайте не сегодня? – не дослушав реплику Татьяны убегаю в коридор.

Леонид подвез к дому Лиры. Сталинская высотка, как каравай, возвышалась надо мной. У коммунистической Москвы нет более высоких зданий, чем сталинские высотки – до Сити ещё несколько десятков лет.

Лира, в хрустящем сером платье, с яркими пуговицами в два ряда, парящая от свежих ароматов, мягко села в машину.