Павлов удовлетворённо закивал.

– Вы, книжные черви, абсолютно не приспособлены к жизни, – сказала Мама, – поэтому элементарные вопросы приходится решать за вас. Давай Этого позовём и посовещаемся.

Новосибирская область – Новосибирск, 2349 год.

Вертолёт взмыл с посадочной площадки и понёсся над институтом. Этот припал к окну. С момента его первого визита сюда территория сильно изменилась. К главному корпусу пристроили несколько дополнительных секций, а вокруг него вырос уютный академгородок с малоэтажной застройкой, спортивными и детскими площадками. Лавочки, беседки, аккуратные скверы… Живи себе да трудись на благо науки!

Удивительно, но Иван Петрович не особо и сопротивлялся, когда Этот предложил не откладывать в долгий ящик и сгонять в Рязань. С одной стороны, любые вопросы легко обсуждались дистанционно, только тогда профессор бы продолжал прозябать в стенах НИИ. Роботы же хотели, чтобы он немного развеялся, да и лично пообщаться с друзьями очень приятно. Сколько же они не виделись? Года три? Четыре? Пять лет? Забот и хлопот у всех прибавилось, и время проносилось незаметно даже тех, кто его ощущает совсем по-другому, нежели люди.

До аэропорта добрались быстро. Там компанию дожидался сам мэр, Иннокентий Ферапонтович, облачённый во фрак и цилиндр. Его супруга подготовилась к торжественной встрече гостей ничуть не хуже, надев пышное платье с кружевами и украсив парик аккуратной заколкой в виде морской звезды, инкрустированной блестящими стразами. Увидев Маму, Офелия Робертовна радостно вскрикнула и заключила подругу в объятья. Пока робоняни обнимались, мэр учтиво поклонился, пожал руки Этому и Павлову, после чего сообщил:

– Решил лично поприветствовать уважаемых гостей! Да, светская жизнь у нас сильно наладилась, и туристов стало больше, мы же не убогая провинция, но вашего уровня фигуры появляются нечасто!

Когда обмен любезностями закончился, Иннокентий Ферапонтович продолжил:

– Позвольте представить моего дражайшего товарища! – мэр указал в сторону своего лимузина, где с отрешённым видом стоял ещё один робот-ассистент.

Его голову украшал берет с красным помпоном, на шее громоздился огромный бант, а бордовая атласная рубашка была заправлена в атласные же брюки-клёш. Услышав, что разговор зашёл про него, ассистент встрепенулся.

– Георг Никодимович Пяткин, известный драматург, занимавшийся постановкой пьес в нашей потешной палате! Прошу любить и жаловать!

Пяткин приподнял берет и кивнул.

– Позвольте поцеловать вашу руку! – обратился он к Маме. – Разумеется, если ваш кавалер не возражает.

Этот помотал головой. Георг Никодимович вложил Мамину кисть в свою ладонь и имитировал поцелуй.

– Вы очень галантны! – Мама хихикнула.

– Иному не обучен, – констатировал Пяткин. – А скажите, господа, не видится ли вам, что в моём образе чего-то не хватает?

– Мне кажется, – ответил Павлов, – он достаточно элегантный и запоминающийся.

– Я подумываю добавить в него какую-то изюминку. Например, завести себе муравьеда и прогуливаться с ним по городу…

– Изящно! – восхитился Этот. – Где бы ещё его взять, муравьеда-то…

– Да-а-а… – расстроенно протянул Георг Никодимович. – Здесь у нас проблема вырисовывается…

– Господин Пяткин, – мэр решил сгладить ситуацию, переведя разговор, – захотел проехаться по городам нашей Родины с лекциями. Помочь молодёжи разобраться в тонкостях искусства, посеять разумное и вечное.

– Похвально! – профессор повторно пожал драматургу руку. – Значит, летите с нами?

– Почту за честь, – Пяткин снова приподнял берет. – У меня, знаете ли, и личные мотивы присутствуют. Не буду скрывать, что давно искал встречи со всеми вами. Хотелось бы в пути вас расспросить о разном. Есть у меня идейка одна… Для пьесы небольшой. В авангардом стиле. Мюзикл-перевёртыш по мотивам вашей истории.