Никита налил два больших бокала виски, выключил свет и сел на пол возле стены. Аида выдохнула и начала рассказ.

– У меня был старший брат Ингвар. Наши родители погибли, когда мне было шесть, а ему шестнадцать. Он очень злился тогда. И связался с по-настоящему плохими людьми. Очень серьёзными людьми. Он начал убивать, когда ему было семнадцать. Конечно, уровень был низкий. Прошло несколько лет, и ему хотели дать заказ на лидера одной местной группировки. Ингвар отказался. Тогда его же «друзья» и забрали меня, чтобы шантажировать брата. Мне тогда было одиннадцать. Они продержали меня двое суток в заброшенной автомастерской, там у них был как бы штаб. Они все были вхожи в наш дом, и я не видела в них опасности. Тем более, что меня не связывали и не угрожали. К вечеру второго дня у меня кончились нитки, – я вязала свитер для Ингвара. И я пошла искать кого-нибудь, чтобы мне их принесли из дома. Случайно я услышала странные звуки. Я пошла на шум. Они избивали моего брата, срывая злобу из-за того, что он не справился с заказом. Сейчас я понимаю, что у него просто не было ни единого шанса. Недостаточно квалификации. Он поэтому и не брался за это задание и согласился на него, только когда меня похитили. Я пошла, села в кресло и стала ждать, пока все уснут. Я хотела спасти брата. Возле меня сидел парень – караульный. Он без спроса взял мою спицу и начал ковырять ею у себя в ухе. Я очень разозлилась, схватилась за спицу и протолкнула её глубже. Его глаза округлились и он упал. Я поняла, что спицы – это весьма полезная вещь. За десять минут я перебила их всех, пока они спали. Войдя в последнюю комнату, я увидела, что Ингвар подвешен за руки и весь в крови. Я развязала верёвку, которую его «друзья» бережно намотали на батарею. Он упал на пол, и я боялась, что он не поднимется.

Чуть позже, когда он встал, я рассказала ему всё. Он взял испачканную кровью спицу из моей руки и вызвал ментов. Он рассказал им, что меня похитили, и что вызывать полицию он не хотел, дескать, меня грозились убить. А когда увидел меня, злость захлестнула, и он перебил их всех моей спицей. Я пыталась им объяснить, что Ингвар здесь не причём, и что это всё я. Я не хотела, чтобы его забирали. Ингвар объяснил мне потом, что меня закрыли бы в дурке и никогда бы не выпустили.

Брату дали пятнадцать лет. Родители за какое-то время до своей смерти оформили опеку на нас на нашу няню, поэтому меня не отдали в детский дом. Естественно, как только Ингвара посадили, мной очень заинтересовался криминалитет. Однажды к нам домой пришли и сказали нашей няне, фрау Марте, что если она будет мешать им меня тренировать, то они убьют и её и меня. Мне сказали, что если я не буду послушной, то сегодня же ночью Ингвара убьют в тюрьме. Так и началась моя карьера.

– Знаешь, мне всегда казалось, что тебе нравится твоя работа, – недоверчиво сказал Никита.

– Нравится, – не стала спорить Аида. – Сразу понравилась. Но мой брат вскоре после ареста повесился. Он сел из-за меня, так что, его смерть – это моя вина.

Никита встал за новой бутылкой виски. Обернувшись, он увидел лицо Аиды в лунном свете. Ему показалось, что вот сейчас она настоящая, она ослабила защиту. В её глазах была боль. Он понял, почему она всё ходит за ним с Костей. Она до сих пор была той самой маленькой девочкой, которая осталась совсем одна. Внезапно ему захотелось обнять её, но он боялся разрушить магию момента.

– А почему они пришли за тобой? – тихо спросил Никита. – Как они узнали?

– У одного из банды что-то случилось дома, и он уехал. Он знал, что Ингвар был привязан и из-за этого не мог всех порешить. И он знал, что я всё время вяжу.