– Да как почему? – с укором сказала прачка. – Они – самые завидные женихи! У них одна из самых высоких зарплат в стране, а быть женой военного – это престижно. Ах… И эти мускулы… – она мечтательно вздохнула, продолжая шептаться с подругами.

Нэлли хмыкнула, слушая их восторженные разговоры, но тут её внимание привлекла другая фраза, брошенная одной из кухарок:

– Лучше бы он подольше не появлялся во дворце…

Нэлли сразу же подошла ближе, желая разобраться:

– Простите, а вы о ком?

– О принце Рэме, конечно, – ответила кухарка, взглянув на неё, как на несмышленого ребёнка.

– Почему к нему такое отношение? – не унималась Нэлли.

Кухарка тяжело вздохнула, явно раздумывая, стоит ли ей откровенничать, но всё же заговорила, понизив голос:

– Раз уж ты ничего не знаешь, пора тебя просветить. Принц Рэм – человек жестокий. Почти все суровые наказания в стране – его рук дело. Он не щадит никого: будь то простой крестьянин или служанка во дворце. Любая ошибка – и он накажет без колебаний. Вот почему многие предпочитают держаться от него подальше. – Она незаметно кивнула в сторону Рэма, который что-то обсуждал с офицерами. – Но я тебе ничего не говорила. Поняла?

– Поняла… – тихо ответила Нэлли, вспоминая его смущённое лицо в купальне. Эти слухи никак не вязались с её впечатлением о принце.

Пока она переваривала услышанное, её вдруг охватила странная тревога. И не зря – среди толпы она поймала на себе чей-то взгляд.

Медленно повернув голову, Нэлли столкнулась глазами с принцем Рэмом. Он смотрел прямо на неё, и эмоции на его было трудно понять.

«Дело дрянь… Похоже, он всё ещё зол. Пора уносить ноги!»

Нэлли быстро спряталась в толпе девушек и, петляя по коридорам, добралась до кухни, а оттуда – в свою комнату.

Дойдя до двери, она попыталась удобнее переложить тяжёлые мешки с продуктами из одной руки в другую, но в этот момент кто-то резко схватился за дверную ручку.

– Я открою, – раздался знакомый голос.

Дверь распахнулась и обернувшись, Нэлли увидела Рэма.

– Могу войти? – спокойно спросил он.

Ошеломлённая его внезапным появлением, Нэлли только молча кивнула и прошла внутрь.

– А как же сбор? – спросила она, аккуратно кладя мешки на комод.

– Всё уже закончилось, – Рэм небрежно пожал плечами и прислонился к двери, скрестив руки на груди. – Я хотел поговорить о сегодняшнем недоразумении…

– Ой! Прости, я не знала, что это купальня, – тут же начала оправдываться Нэлли, вспоминая слухи, услышанные несколько минут назад.

– Да нет, это я должен извиниться. Не стоило на тебя кричать, – его голос смягчился.

– По правде говоря, ты выглядел довольно забавно, – хихикнула она, прикрывая рот ладонью.

– Эй! Проявляй уважение, глупышка, – возмутился Рэм.

– Не называй меня так! – фыркнула Нэлли, скрестив руки на груди. – И вообще, почему ты не сказал, что уезжаешь?

– А что, скучала? – с ухмылкой спросил он.

– Нет, просто мне нужна была помощь, – буркнула она, отворачиваясь. – Впрочем, твоя мама уже помогла.

– Вот как? Втираешься в доверие к моей матери? Интересно… – ответил он, задумчиво поглаживая свою щетину на подбородке.

– В следующий раз предупреждай, что уезжаешь, – строго добавила Нэлли.

– Хорошо. В следующий раз скажу лично, – пообещал Рэм и шагнул ближе.

Сегодня на нём не было привычной военной формы – только лёгкая рубашка и взгляд Нэлли снова упал на шрам на его груди.

– Кстати, откуда у тебя этот шрам? Это случилось на сборах? – спросила она, не скрывая любопытства.

Рэм замолчал на несколько секунд, прежде чем тихо ответить:

– Не хочу об этом говорить сейчас… Но я расскажу. И не только об этом – когда мы станем ближе друг к другу.