От составителя и переводчика
Предлагаемая читателю книга «Рильке жив» включает в себя избранные главы из публикации Мориса Бетца «Rilke vivant», которая увидела свет весной 1937 года в парижском издательстве Emile-Paul Frères.
Все тексты представлены в моём переводе, включая фрагменты писем, которые были переведены с немецкого языка. Все примечания Мориса Бетца сохранены с указанием его имени.
Дополнительные примечания, которые я посчитал нужным включить в книгу, помечены как «Прим. редактора».
В качестве иллюстраций использованы фотографии начала XX века, которые являются общественным достоянием.
Читателя не должно удивлять, что имена некоторых исторических персонажей, а также названия улиц, отелей и мест приводятся как на языке оригинала, так и в русской транскрипции. Возможно, это вызовет у него желание самостоятельно окунуться в историю и совершить прогулку по Парижу вместе с Рильке и Бетцем – по «сакральным» для них местам.
Особое внимание хотелось бы обратить на то, что в отличие от оригинального издания, которое представляет собой цельный том, предлагаемое издание разделено на две книги.
В первую книгу включены дополнительные материалы, которые также даны в моём переводе: фрагменты из произведений «раннего» Рильке и его «Записок» парижского периода. Эти материалы будут особенно полезны тем читателям, которые только начинают знакомиться с творчеством Рильке. Они помогут глубже понять, как менялось его отношение к жизни на разных этапах творческого пути и через какой мировоззренческий кризис ему пришлось пройти в процессе становления как поэта, автора великих лирических откровений.
Напоследок не могу не отметить, что на фоне многочисленных «увесистых» штудий, связанных с именем Рильке, только после знакомства с книгой Мориса Бетца я вдруг понял, как мне её не хватало.
Надеюсь, его вдохновенный труд с благодарностью отзовётся в душе каждого поклонника Рильке.
Владислав Цылёв
РИЛЬКЕ ЖИВ
Книга первая
Р. М. Рильке
Открытие Парижа
Впервые Рильке ощутил на себе магическое воздействие Парижа в 1902 году, когда отправился в этот город, чтобы познакомиться с Огюстом Роденом и изучить его творчество. В августе того же года он поселился в гостиничном номере в Латинском квартале (дом 11 на улице Тулье [rue Toullier]), и его первые письма свидетельствуют о силе и взволнованности охвативших его чувств.
Я в Париже… Ожидание у меня только одно: что же из этого выйдет? —
писал он Кларе Рильке 28 августа. Его первыми открытиями стали Лувр, собор Нотр-Дам-де-Пари, музей Клюни, статуи Родена… Через три дня он сообщил Кларе:
Я начинаю чувствовать себя как дома в своей комнате. Купил свечи для серебряных подсвечников, которые горят по вечерам на камине, словно на алтаре. С сегодняшнего дня у меня появится и лампа: ведь я всегда дома с 8:30 или 9 часов, часто появляюсь и в 7; мои вечерние часы будут проходить так: чтение некоторых книг, написание заметок, размышления, отдых, уединение – всё, чего я так жаждал.
Но вскоре, 11 сентября, после посещения Родена в Медоне, он написал Кларе:
О, эти тяжелые летние вечера! Они больше не напоминают прогулки на свежем воздухе: они замкнуты в стенах запахов и дыханий. Тяжелые и тревожные, как будто под тяжким земным гнетом. Иногда я прижимаюсь лицом к ограде Люксембургского сада, чтобы почувствовать немного пространства, тишины и лунного света, – но и там всё тот же тяжелый воздух, еще более тягучий от запахов слишком большого количества цветов, которые теснятся в пределах клумб… Этот город слишком велик и до краев наполнен печалью…
После необъятной русской стихии перед ним предстала другая необъятность, состоящая из лиц, звуков, воспоминаний, памятников, произведений искусства и людей… Счастливых, смеющихся, задорных людей, серьезных, грустных, тихих и одиноких, людей самых разных, сегодняшних, вчерашних и позавчерашних. Поначалу город казался ему враждебным, и тоска по России никогда еще не овладевала им с такой силой.