Термин «оперативный» в большей мере отражает рассматриваемое свойство розыскной деятельности, чем термин «наступательность». Следовательно, ему необходимо отдать предпочтение и говорить именно о принципе оперативности. Такой подход выражен в Комментарии к Федеральному закону «Об оперативно-розыскной деятельности» и его следует признать вполне обоснованным[95].
Существенное значение имеет следующий вопрос: если в том или ином законе в отдельной статье закреплена система правовых принципов, то правомерно ли на основе анализа законодательных предписаний дополнять ее, то есть формулировать другие принципы? Как было отмечено ранее, иногда законодатель отдельные статьи закона, посвященные принципам, озаглавливает «Основные принципы» (например, ст. 2 Федерального закона «О лицензировании отдельных видов деятельности» от 16 сентября 1998 г.), предоставляя тем самым правоприменителю возможность формулировать другие принципы, которые не включены в систему принципов, выраженную в законе. Поэтому если закон прямо не запрещает формулировать на основе анализа соответствующих предписаний другие принципы, отсутствующие в статье, посвященной основным принципам, то делать это вполне допустимо. Вместе с тем следует отметить, что сформулированные в результате правоприменения принципы нельзя считать второстепенными.
По пути формулирования других принципов оперативно-розыскной деятельности на основе анализа предписаний закона идут отдельные авторы, но, к сожалению, результаты бывают не всегда удачными. Основная причина этого кроется, прежде всего, в том, что при дополнении системы принципов не всегда учитывается научно аргументированное понятие принципов в праве[96].
Необоснованное включение в систему принципов данной деятельности положений, которые в действительности таковыми не являются, может привести к искажению представлений о сущности и задачах оперативно-розыскной деятельности, к деформации правосознания сотрудников оперативно-розыскных подразделений, а также граждан и, что особенно важно, отрицательно сказаться на правоприменительной деятельности, дезорганизовать ее. Досадно, что подобные негативные явления способны вызвать отдельные комментарии к Федеральному закону «Об оперативно-розыскной деятельности», основное назначение которых состоит в правильном и всестороннем разъяснении его предписаний.
Так, авторы одного из комментариев к Федеральному закону «Об оперативно-розыскной деятельности» полагают, что принципы оперативно-розыскной деятельности закреплены не только в этом Законе, но и в законодательных актах, определяющих нормативно-правовой статус органов, осуществляющих эту деятельность. На основе анализа Закона РСФСР «О милиции» от 18 апреля 1991 г. с изменениями и дополнениями от 18 февраля и 1 июля 1993 г., Положения о федеральной государственной службе, утвержденного Указом Президента России от 22 декабря 1993 г., Федерального закона «О внешней разведке» от 10 января 1996 г. и Федерального закона «О государственной охране» от 27 мая 1996 г. в систему принципов оперативно-розыскной деятельности они включают гласность, внепартийность, разделение полномочий федеральных органов исполнительной власти, входящих в состав сил обеспечения безопасности Российской Федерации, и взаимодействие органов обеспечения безопасности. В частности, говоря о Законе РСФСР «О милиции», они приводят следующие основные аргументы в пользу принципа гласности оперативно-розыскной деятельности: в настоящее время сформировано оперативное законодательство, в связи с чем общие положения оперативно-розыскной деятельности и вопросы, касающиеся ее субъектов, доступны для общественного ознакомления и обсуждения; общественность через средства массовой информации и другие формы в законодательном порядке наделена правом получать сведения о деятельности органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность