Витек нервничал, расхаживая по подвалу из угла в угол.
– А она под поезд бросилась. Совершенно неожиданно. Ирина спрыгнула с платформы, а поезд уже… Я не мог ее спасти! Верите?
– Верю, ― грустно отозвался Трубников.
– А потом я за все рассчитался с этим «новым русским» и его дружками. Что дальше, спросите вы? Тюрьма. Встреча с авторитетом Важей. И чтобы выжить в том мире, приходилось пользоваться его защитой, а потом ее отрабатывать. Вот такая печальная история про Генку Борзова по кличке Витек.
– Простите, что я вас стал спрашивать. Это у меня что-то чисто профессиональное и не очень чистоплотное, ― виновато проговорил писатель, но Витек только махнул рукой. Через некоторое время очнулся Володька. У него сильно болела шея, и он постоянно за нее держался.
– Ты что, офонарел, Витек? ― обратился он к напарнику, ― Я же пошутить хотел. И пойло в голову ударило.
Алексей Николаевич с презрением смотрел на это ничтожество, которое хотело самоутвердиться за его счет.
– Будешь много говорить, ― спокойно ответил Володьке Витек, ― получишь еще. А если Важа узнает о твоей выходке, тебе вообще не поздоровится.
– Да чихал я на вашего Важу! У меня свой командир, ― пытался возражать опасный балагур, ― Когда Серый «попишет» вашего грузина, он здесь свои порядки наведет. Все кровью умоетесь.
Витек угрюмо посмотрел на Володьку.
– Твой Серый у Важи на крючке, салага, и если он посмеет хоть пикнуть… Он же у Важи в «шестерках» ходит.
От такого заявления Володька даже побледнел и на время лишился дара речи. Но затем его прорвало.
– Это ты шестеришь грузину!
Витек усмехнулся, подумав: «Что взять с дурака?»
– Я просто служу ему, дубина ты. А деньги, которые он мне отстегивает, тебе и не снились. Все, кончай базар. Завтра же доложу пахану о твоей самодеятельности. И моли бога, чтобы у Важи было хорошее настроение.
– Пугай, пугай, ― уже более миролюбиво произнес Володька, положив нож в карман.
Он поднялся, полез под стол и допив водку, окончательно успокоился. Володька, растянувшись прямо на полу, заснул безмятежным сном праведника. Витек, разрядив напряженную обстановку, дремал у двери. Но сон его был чутким, как у хищника, почуявшего опасность. Трубников, хотя и не собирался спать, после столь бурно проведенной ночи, под утро все же поддался тихим увещеваниям Морфея и провалился в глубокую дрему.
4
Важа, как всякий, уважающий себя бизнесмен, очень ревностно относился к своей собственности. А когда речь заходила о его интересах, он не жалел никого. На первый взгляд, безобидный веселый человек, похожий скорее на профессора, чем на бандита, Важа был беспощаден к своим врагам, а за ошибки никого не прощал, даже близких и дорогих. И когда Витек, к мнению которого он прислушивался, доложил ему о поведении Володьки, Важа внешне отнесся к этому сообщению спокойно, но люди, знающие его, понимали, какую разрушительную силу таит в себе это спокойствие. Под пеплом напускного равнодушия таилась раскаленная лава, готовая выплеснуться на виновников гнева и не оставить от них и следа.
В первую очередь, Важа позвонил Серому. Он сказал ему несколько ничего не значащих слов:
– Есть разговор. Приезжай.
Но Серый знал, что эти простые слова таили в себе смертельную опасность. Опасно было и выполнять приказ, и не выполнять его. При желании, грузин достал бы его даже со дна моря.
И Серый, зная это, мгновенно примчался.
– Послушай, Серый, ― начал Важа очень миролюбиво, и только поджатая нижняя губа выдавала его гнев. ― Ты отвечаешь за своих людей?
– На все сто, ― уверенно ответил Серый.
– А кого ты мне подослал для охраны писателя? Маньяка? Ночью он едва не перерезал горло моему заложнику.