Спесивцев злорадно ухмыльнулся: он понял, что теперь Королев находится ровно в таком же положении, в каком находился он сам десять минут назад.

– Мы с тобой как два малолетних пацана, честное слово, – сказал Спесивцев и громко засмеялся. Петрович с тревогой посмотрел на своего попутчика и вдруг подумал, что сейчас к ним сбегутся монстры всех цветов и размеров. Однако, когда Спесивцев, наконец, успокоился, Королев не увидел ничего, что могло бы его испугать: коридор был пуст.

– Ну, всё? Посмеялся? – медленно проговорил Королев, – а теперь пойдем вперед.

Спесивцев стер улыбку с лица, будто ему сказали какое-то волшебное слово, лишающее веселья и радости, и поплелся вслед за Петровичем, то и дело, поглядывая назад: ему вновь захотелось увидеть знакомые лица, потому что, кто такой Королев, в конце концов? Это просто какой-то незнакомец, вломившийся в их лабораторию, пока они там все тихо-мирно сидели, и ждали, когда всё это закончится, чтобы потом снова заняться своей работой. Конечно о той работе, к которой они все привыкли, не могло быть и речи, ввиду того, что всё в лаборатории было перевернуто вверх дном, но можно было бы хоть порядок навести…

Да, теперь он остро чувствовал неприязнь к этому чужому человеку, который неизвестно зачем тащит его вперед. А что там впереди, и вообще, оно ему надо? Да на черта ему об этом знать: пусть там хоть гора сокровищ, или пусть даже будет выход наружу – ему по барабану: этот малознакомый человек стал ему неприятен, и он хочет избавиться от него любым путем…

– Стой, – тихо сказал Королев, и вновь остановил Спесивцева, преградив ему путь рукой.

– Да что там опять?

– Смотри, – кивнул Королев в ту сторону, где коридор начал раздваиваться, – смотри правее.

Прошло несколько секунд, пока Спесивцев напрягал свое сильно подсевшее зрение.

– Ничего я не вижу! – раздраженным голосом сказал он.

– А зря: оно притаилось у самой стены.

– Врешь, поди, чтобы жути на меня нагнать.

– Смотри внимательно, говорю, – тихо повторил Петрович, не отрываясь от той точки, в которую вперился его взгляд.

– Какой ты все-таки странный…

И тут Спесивцев оборвал себя на полуслове. Петрович понял, что тот перестал дышать от увиденного. Он хотел сказать ему: «Я же тебе говорил», но Спесивцев его опередил:

– Ты был прав, Королев – теперь я это вижу!

В мерцающем свете, в конце самой развилки и чуть правее, вначале второго ответвления, стояло какое-то существо, напоминавшее старое разлапистое дерево, пришедшее сюда из сказочного леса. Руки-ветви, и ноги-стволы, расставленные в разные стороны, будто преграждали дорогу заблудившимся путникам.

– Это что за хрень, Петрович? – прошептал Спесивцев.

– Не знаю, – ответил Королев. – Думаю, до него примерно метров сто – сто пятьдесят. До своих успеем добежать, или нет?

– А что толку, – шепнул Спесивцев, – там дверь все равно клинит: пока мы ее откроем, эта тварь нас загрызет.

– Все может быть, – ответил Петрович, – но стоять тут и ждать мне тоже не хочется. Ну, что делать будем?

– Да, ты прав – стоять здесь опасно, – ответил Спесивцев.

– Тогда рванем? – спросил Петрович, чувствуя, как напряглись его ноги, готовые в любой момент сорваться с места.

– Да! – шепнул Спесивцев, и тут же повернул назад. Он сделал пару шагов в ту сторону, откуда они пришли с Королевым, и в этот момент черная тень с «ветвями» шевельнулась: она отодвинулась от стены и медленно пошла в их сторону. Тень двигалась медленно, как хищник идет к добыче: принюхиваясь, неспеша по сантиметру приближаясь, заранее зная, что добыче некуда деться.

И только сейчас до Королева дошло, в кого стрелял тот неизвестный, заставивший выйти их из лаборатории на разведку. «Того стрелка, наверное, уже сожрали, а память о нем живет», – не вовремя мелькнула в голове Королева какая-то нелепица.