Маргарита наклонилась и, взяв с пола термос, поставила его на край кровати.

– Тут тебе чай передали и кашу. А солёненькое я в другой раз принесу, хорошо?

Елена слабо кивнула.

– Скоро твоя дежурная медсестра придет, – сказала зачем-то Кондрашкина, и посмотрела на часы.

– А ты разве не будешь со мной сидеть? – спросила Елена со страхом в голосе.

– Мне некогда: у меня своя работа, – ответила ей Маргарита, как маленькой.

– Да? Ну ладно, – сказала Елена и вновь закрыла глаза.

Тут кто-то похлопал Маргариту по плечу. Она резко обернулась: за ней стоял Александр.

– Привет, – сказал он.

– Привет, коли не шутишь, – ответила Кондрашкина. – ты зачем здесь…

– Все нормально, – ответил Малыш, не дав ей договорить. – Принцесса наша в такой глубокой отключке, что только к середине дня, может быть, очнется.

– Чем ты ее накачал?

– Да, как обычно: алкоголь разных видов и сортов. Когда очухается – увидит еще несколько бутылок, и опять – в спячку. Короче, думаю, сутки, минимум, она не появится на твоем горизонте.

– Это хорошо, – задумчиво произнесла Маргарита.

– Но что-то тебя не устраивает, так? – спросил Малыш, заранее зная, что на рыжей Вале дело не остановится.

Маргарита помолчала, а потом сказала:

– Думаю, надо искать того хирурга, которого ты привел.

– А он-то тебе зачем?

– Он мог у Ленки анализы взять, и увидеть, что она беременна.

– То есть, ты предлагаешь, взять за жабры этого почтенного человека, да так, чтобы никто этого не заметил? Только учти, что выпивка тут не поможет: сама же видела – мужик он серьезный.

– Видела, – согласно кивнула Кондрашкина. – Так как же быть теперь?

Малыш поднял плечи, втянув в них голову, а потом с силой их опустил, разминая шею.

– Есть у меня один вариант, только он тебе не понравится.

Маргарита, не глядя на него, быстро сказала:

– Давай – не тяни!

– Твой старый друг.

– Кто? – удивилась она.

– Ну, этот, психолог который – Полозов. Вот он точно может тебе помочь.

– И как же это?

– Очень просто. Я к нему пойду, хотя, нет, теперь ты пойдешь к этому Полозову и ласково так попросишь, что, мол, так и так, надо одному хирургу намекнуть…

– Стоп! – перебила она его. – Этот самый старый друг, как ты выразился, как раз и настаивал на том, чтобы я уговорила девчонку аборт сделать.

Малыш вздохнул:

– Значит, этот вариант отпадает.

– Да – отпадает, – кивнула Маргарита. – Как тогда быть?

– Без понятия! – ответил он. – Если только, – тут Малыш замолчал на полуслове, – если только не воспользоваться моими ребятами.

– Какими еще ребятами?

– Да есть у меня тут парочка друзей – вот они точно могут кое-что для нас сделать.

– Поди, головорезы какие-нибудь? – спросила Маргарита с грустью в голосе.

– Нет, ну что ты – вполне себе интеллигентные люди, умеющие найти общий язык абсолютно с любым человеком.

– Я же говорю – головорезы, – снова вздохнула Кондрашкина.

– Думай, как хочешь, а ребята они хорошие, – сказал Малыш и ухмыльнулся.

– Даже не сомневаюсь, – ответила она. – Ну ладно, вон, похоже, сменщица моя идет, – она кивнула в сторону входа, где мелькали белые полы не застегнутого медицинского халата, развевающиеся при быстрой ходьбе.

– Доброе утро! – сказала, подошедшая к ним, пожилая, но резвая женщина лет пятидесяти пяти. В руках у нее был точно такой же термос в виде никелированного бочонка, какой принесла Кондрашкина. Маргарита поняла, что уход за Еленой идет серьезный, раз сюда еду носят, и мысленно отругала себя за то, что была недовольна дежурными медсестрами.

– Здравствуйте, – ответила Маргарита, пожимая протянутую ей руку.

– Меня зовут Алевтина Петровна, – сказала та. – Я вторая дежурная медсестра вот этой девушки.