– Нет. Пожалуй, сегодня они нам не понадобятся.

Мира издала рваный выдох, больше похожий на стон облегчения. Совершенно случайный.

Пальцы Теодора легли на чувствительную точку и сразу же начали ласкать. Привычно правильно, но это было отчего-то сложно оценить сейчас.

– Расслабься. И не сопротивляйся.

В противовес приказу Мира стиснула обивку дивана так, что ещё чуть-чуть, и оторвала бы её. Ей некуда деться. Впереди и сзади – препятствия, не давшие бы убежать.

Плеча коснулся поцелуй, а затем и шёпот:

– Мира. Не сопротивляйся мне.

Она попыталась избавиться от сковавшей её тело неловкости. Расслабила по очереди плечи и таз.

– Именно. Умница.

Теодор снова остановился. За спиной Миры послышались удаляющиеся шаги. Обернулась она только когда в комнату вернулись. Теодор показал неизвестный девайс определённо сексуальной тематики. Изогнутой овальной формы. Твёрдый на вид, как камень. Довольно крупный. Волнение подкатило к горлу Миры. Игрушка едва умещалась на мужской ладони. И уж точно не уместится внутри её тела.

– Подожди, – она села на пятки, стёрла сцепленными руками влажность на лбу. Теодор остановился.

– Жду.

– Я не хочу.

– Чего не хочешь?

– Чтобы ты вставлял это в меня, – звуки в словах неестественно вздрагивали. – Оно огромное.

Теодора заметно смутило её заявление.

– Это создано не для того, чтобы засовывать внутрь.

– Я не знаю, что это.

– Я бы рассказал. Обязательно рассказал, – он говорил по обыкновению спокойно. Но распахнутый взгляд выдавал его истинное состояние: паника Миры обеспокоила Теодора. – Я всегда говорю, что и как буду использовать. Разве нет?

Мира помедлила, прежде чем кивнуть. Теодор сел рядом и показал ей игрушку.

– Это вакуумный стимулятор головки клитора. Он производит звуковые волны. Но сам не засовывается внутрь.

Мира присмотрелась поближе к доверчиво протянутой ей игрушке.

– А что за присоска?

– Раструб. Именно он обрабатывает головку клитора звуковыми волнами, не прикасаясь к ней. Это помогает достичь бесконтактный оргазм. Прелесть в том, что при этом не возникает характерной усталости и ощущения натёртости. А любые новые прикосновения позже не причиняют дискомфорт. У меня на тебя имелись долгие выматывающие планы.

Звучало впечатляюще, но Мира уже плохо подумала об этой штуке. Оттого и не доверяла ей. Нужно время всё переварить.

– Что скажешь?

– Я…

Теодор вдруг встал и, засунув девайс в первый попавшийся комод, быстро вернулся на диван.

– Мира, не пугайся. Взгляни, больше ничего нет. Только мои руки.

Они тянулись к ней, моля разрешения дотронуться.

– Руками можно, – позволила Мира, уже придя в себя.

– Дай я тебя развяжу.

– Нет. С этим всё в порядке.

Не поверив ей на слово, Теодор освободил запястья Миры от верёвки, бережно погладил их, помассировал пальцы.

– Тебя заставляют нервничать незнакомые вещи, я понял.

– Я не… – Мира несогласно тряхнула волосами. – Я люблю эксперименты. Но…

– Но не сегодня.

– Да, наверное.

– Ты не хочешь, чтобы сегодня что-то лишнее вклинивалось между нами.

– Думаю, да.

– И тебе просто нравится мне подчиняться, а больше к тебе нельзя ничего пристраивать, – Теодор улыбнулся, пригладив её растрёпанные кудри.

Мира тихо засмеялась, вдруг почувствовав себя легко. Поцелуй коснулся её голого плеча, а затем щеки.

– Растерялась? – мягко спросил Теодор. – Комната непривычная смутила?

– Не знаю, почему я так разволновалась. Ты со своими розами… И вообще странный день.

– Так тебя цветы напугали?

– Я не знаю, просто со мной сегодня что-то не так…

– Всё в порядке. Мы давно не играли. Поэтому ты немного отвыкла.

Он в самом деле чувствует её эмоции?

– Мне нравится то, что мы делаем. И даже волнение нравится…