Она заинтересованно обратилась в слух.

– Я не умею готовить. Вовсе. Абсолютно. Я пытался.

Мира хмыкнула. Напряжение немного спало с её плеч. У Теодора получилось разрядить накалённую обстановку.

– В прошлый раз вкусно вышло.

– То, что ты пробовала, невозможно испортить. Жареный хлеб, ветчина, сыр, соус…

– На звезду Мишлена не тянуло, но ты придираешься к себе.

– Нет. Я правда не умею готовить. Мне это просто не дано.

Он потёр её ладони в своих. Мечтательно рассмотрел объятия их рук.

– Идём.

Переплетя их пальцы, Теодор повёл Миру за собой.

– Странно вышло. Хотел показать тебе свою работу. Провести с тобой больше времени. Но в итоге познакомил не с кем надо. Это не входило в мои планы. И перепалка – тоже.

– Ты часто сталкиваешься где-либо со своими клиентками?

– Почти никогда. Я не очень-то много езжу за пределы своего района. К тому же, даже если бы и сталкивался, я не со всеми могу болтать. Некоторых просто нельзя узнавать. У них семьи, бойфренды. Вдруг они где-то поблизости. Первое время дико притворяться слепым. Ведь среди этих девушек есть твои приятельницы или даже любимицы. Боишься невольно среагировать. Но, как оказалось, случайно столкнуться со знакомым человеком в мегаполисе – непреодолимая роскошь.

– Ты сказал, любимицы?

– У многих есть свои любимицы.

– Разве так можно? Заводить любимец.

– Это неизбежно. Кто-то нравится больше. Кто-то меньше.

– И кто любимица у тебя?

– Ты, – без запинок ответил Теодор.

– Что? Нет.

Он вздохнул.

– Почему бы тебе не быть ею?

– Я неумеха дёрганная.

– Как бы это помешало тебе стать моей любимицей?

Мира пожала плечами.

– Я ничего не умею. Неинтересно, наверное, возиться с малоопытным экземпляром.

Голос, просочившийся сквозь пухлые губы Теодора, коснулся её уха. Интимный и густой.

– Меня с ума сводит то, что именно я тебя всему научил.

У Миры помутнело в глазах. Мелкая обида, так и не набрав свои силы, и вовсе ушла в пустоту.

Мне нравится, что ты можешь успокоить меня. Так бережно и аккуратно.

Опережая Теодора на несколько шагов, Мира зашагала спиной вперёд.

– Ты сказал всем сегодня, что я твой редактор.

Теодор усмехнулся, но несмело. Заявление его насторожило.

– Ты хотела, чтобы я представил тебя иначе?

Мира отвернулась. Бросила через плечо взгляд.

– Значит, я твой редактор?

Теодор улавливал сарказм, но искал в нём подвох. К тому же дистанция, которую теперь сохраняла Мира, ему не пришлась по вкусу.

– Я твой редактор. Хм. Хорошо. Прекрасно. Да будет так…

Прибавив шагу, Теодор поймал её за талию. Мира не сдержалась и захихикала.

***

Они гуляли на расстояние вытянутой руки. Обменивались игривыми взглядами. Улыбались, точно идиоты, смеющиеся с одной им понятной шутки. Мира не смогла бы ответить, что её так веселит. Но улыбка не сходила с её лица.

Было сложно не заметить: прохожие девушки обращали внимание на Теодора. Возможно, у Миры сегодня просто обострились ревностные чувства, но она больше склонялась к другой версии. Привлекательность Теодора выделялась среди привычной красоты, среди стандартных эталонов. В нём сосредоточилась природная элегантность, и образ её не портили беспорядок на голове или небрежно расстёгнутое пальто. Эта элегантность была раскрепощённой, сражающей, изящной в своей свободе. Она, провокационная в своём молчании, тихо существовала в этом человеке. Именно так Теодор и действовал на окружающих. Теодор – это тот случай, когда слова лишние. На него достаточно просто взглянуть.

Иногда они останавливались у витрин. Перекидывались парой комментариев. Мимолётно касались рук друг друга.

Мира откинулась спиной на стену. Теодор повторял её позу. Рядом с ним за стеклом возвышался женский манекен, одетый в нижнее бельё и чулки. Сверху на Теодора падал тёплый свет ламп.