– Алексей! Давно ждешь? Хорошо горничная еще не ушла. Прости. – Она пожала его руку. – Хотела обед к твоему приходу приготовить.

– Скажешь тоже, – улыбнулся Алексей.

Эва вежливо взяла его под локоть и развернула прочь от фотографий на каминной полке. Бросив недовольный взгляд на центральную, которую, как ей показалось, и разглядывал Алексей, она поволокла его на кухню, которой гордилась: здесь всегда царила идеальная чистота.

– Тебя не узнать! В прошлую встречу ты выглядел иначе!

– Ну да, еще был кучерявый, – засмеялся Алексей. – Но ты должна была видеть новое фото в «Одноклассниках». Ты добавила меня в друзья три месяца назад.

Эва нарочно округлила глаза: "Ой, правда?".

– В самом деле? Не помню. Нет времени на соцсети, вся в делах. Даже на встречу не выбралась, как видишь.

На кухне дочери разбирали пакеты с продуктами.

– Вот наша студентка. – Эвелина указала на дочь, при этом заглядывая в глаза Алексею. – Эльвира. Эля, это – Алексей… отчество не знаю… – натянуто от неловкости улыбнулась она.

– Да брось, просто Алексей. Здравствуй, Эля.

Он протянул руку. Эля замешкалась и не сразу подала свою. Эвелина закатила глаза от раздражения, затем представила младшую дочь, потом вперилась обратно в старшую и смерила взглядом.

– В общем-то она сообразительная, – выдала Эвелина. – Всё бы ничего, если бы не преподаватель. Ты знаешь Слепченко?

– Знаю, да. Принципиальный…

– А! Вот он принципиально решил, что она больше тройки не заслуживает. А ведь она прошлый курс занималась с репетитором. Но, как контрольная, так трояк! Ее лишили стипендии.

Внезапно Эля что-то буркнула себе под нос, развернулась и пошла к лестнице на второй этаж, чем изрядно удивила. Эвелина посмотрела дочери вслед и вздохнула.

– Извини, она в последнее время не в себе. Хочешь кофе? Привезли из Австрии. Как там Карина?

Она принялась расспрашивать, при этом суетливо перемещаясь по черно-белой кухне. Блестящие начищенные бокалы сверкали в лучах солнца, проникавшего через открытые жалюзи на окне.

Алексей сел на барный стул у стойки из черного гранита. Обведя взглядом гарнитур, он сказал:

– Все хорошо, спасибо.

Ответ был кратким, явно давая понять, что расспросы неуместны. Но Эвелина включила кофемашину и, насыпая зерна в отделение для перемалывания, продолжала, как ни в чем ни бывало:

– В марте я видела ее в консультации в крыле репродуктивной медицины… – Она чуть обернулась и глянула на Алексея. – Что-то получилось?

Алексей сложил руки на груди и молча отрицательно дернул головой.

– Ты не сердись, я вовсе не хочу лезть не в свое дело, – она сделала вид, что извиняется, испытывая лёгкую дрожь от злобной радости. – Просто есть классный специалист…

– Спасибо, не нужно, – перебил Алексей. – В тридцать семь поздно заводить детей.

Эва замолчала, но ненадолго.

– Ладно, жаль. Думала сказать ей на встрече выпускников, раз она удалила отовсюду свои странички. – Она подала Алексею белую чашку. – Ты такой молодец, я смотрю, держишь себя в форме. Я йогой занялась. Матюша себя запустил ужасно. Он в последнее время такой занятой… Все выборы, кампания.

– Да, он говорил. Но, хорош болтать, давай займусь тем, зачем ты меня позвала.

Эва сложила руки в молитвенном жесте.

– Алексей, я очень на тебя расчитываю. И уверена, ты Эльку дотянешь. У вас же со Слепченко курс один-в-один?

Алексей вскинул бровь.

– Ну да.

– Ну вот видишь. И тебе будет проще. Все известно наперед. Куда проще ходить хожеными тропами, правда же?

Они переглянулись. Эва наивно улыбнулась во весь рот, демонстрируя белые ровные зубы. Алексей кивнул.

– Мхм. Понял.

~~~

Эля пинком отправила кроссовки под кровать. Джинсы она утрамбовала в ящик комода, а водолазку так сильно потянула, что раздался треск ниток во швах. Ненавистная тесная вещь полетела в дальний угол шкафа.