Шон легонько нажал на раму. Окно распахнулось, впуская навязчиво благоуханный воздух. Он поморщился.

– Лучше бы уж пахло помойкой, – заметил он. – Как мне надоела эта показуха.

Они вылезли, прикрыли окно. И отправились в путь.

Через минут двадцать, райские кущи сменились вполне бесплодными землями. Никаких встречных поперечных и в помине не было, а была нормальная пустыня.

– Воды не взяли, – расстроился Доминик. – Помрем от жажды.

– И так на том свете, – рассмеялся Шон. – Дальше этого места, все равно не помрем. Вон, гляди – оазис.

Невдалеке маячил островок зелени.

– Груши! – восхитился Доминик. – смотри, они в форме человечков! Да тут, наконец, и поесть можно спокойно.

И они ели груши, пили воду из ручья и радовались как дети.

– Странное у меня чувство, – говорил Шон, – словно все заботы отпустили. Словно я легкий-легкий, как перышко.

Доминик вдруг словно прислушался к чему-то в себе…

– А мы часом не наркоты наглотались? – вдруг спросил он. – груши тут какие-то странные. Мне тоже стало на все наплевать. Пойдем-ка, куда шли!

Они поднялись и, поддерживая друг друга, прошли несколько шагов. Невесть откуда навстречу им вышел некто с волосами, собранными в женский пучок. Он низко поклонился и произнес:

– Добро пожаловать, бессмертные. Вы отведали плодов дерева Боддхи. Да пребудет с вами забвение Добра и Зла!

Беглецы переглянулись.

– Патер называет это дерево – «древом познания добра и зла», – продолжал незнакомец. – А мы называем иначе. Но суть одна и дерево на всех тоже. Где вход – там же и выход.

– А вы кто такой будете? – вежливо спросил Шон.

– Смертные называют меня Буддой, – поклонился красавец, – Я десятая инкарнация Вишну. В миру – принц Сиддхардха.

– Йог, – оживился Шон, – наконец-то что-то нормальное. Скажи, как нам пройти…

– Через созерцание постигните истину, – непонятно выразился Будда. – И потом, просветленные, пройдете Новый Путь.

– Да нам бы пройти…

– Суета не способствует ясности, – ласково ответствовал Будда. Он возложил руки на плечи несчастных и те вдруг почувствовали усталость и сонливость. Колени их подогнулись, и оба уселись прямо на теплую землю. Неведомая сила скрутила их ноги в «лотос», уложила руки ладонями вверх.

– Оммм! – не музыкально пропели они все вместе, втроем.

– Вот и всё! – сказал Будда. – Лет через триста вы поймете каков ваш путь, тогда и пойдете по нему.

Шон и Доминик согласно кивнули, словно два болванчика, и закрыли глаза. Перед ними проносилась вся их жизнь. Они видели свое детство, школу… Потом фильм стал словно прокручиваться назад по прошлым существованиям. Словом – сидеть было нескучно. Идти не хотелось вовсе. Индуистский наркоз вяло тёк по жилам. Доминик и Шон были счастливы.

– Люды добрыя, поможите чим можите, мы сами не местные…

– АААААААААААААААААААААААААААА!!! – закричал благим матом Хасан. – Шайтан!

– Чего так орать, шайтанов тут полно, а ты все равно мертвый? – удивился Командир.

– Я нэ мэртвый, я мислю, значит – сушествую.

– А чего ж твои орлы горные не кричат? Ишь, Декарт турецкий… – и Командир спросил во Тьму:

– Ты кто, чучело, что пугаешь?

– Та ми заблукали тут, сами шли по катакомбам с Адесы, мы диггеры з Украины…

– Точно диггеры? А не сотонисты?

– Та ни, добродию, кумуляторы сели, галеты закинчились, змерзли, як цуцики и горилки – чорт ма… а тут страшней, чем в московский калинизации… Голоса, мабуть – нечиста сила… У нас тут уфологи и хлопцы с аномального клубу «Поршня Геть». Ми шукаємо слиди предкив и их спадщину.

– Уфологи! Чего вы ищете? Какое еще наследие? И что же вы изучаете?

– Та говорили – подземный ход з катакомб идет аж до самой НАТО. По ночам с под шляхту тарелки летають. Ну мы и проверить полызлы, дурни… Дядинько-начальник, вы нас выведете отсюда?