Она подходит к туалетному столику и дергает ящик. Под пальцами – мягкая ткань. Белая футболка, аккуратно сложенная, чистая.

– Подойдет… – бурчит она сквозь зажатую в зубах сигарету.

Уголки губ кривятся в подобии усмешки.

С футболкой в одной руке и тлеющим огоньком во рту она еще раз оглядывает комнату, как детектив, который только что понял, что он и есть преступник. Потом разворачивается и уходит.

Коридор.

Босые ноги шлепают по холодному полу, будто предупреждают:

«С дороги, королева идет».

– Душ… Мне нужен чертов душ, – бросает она самой себе сквозь зубы, словно пытается убедить, что все еще есть способ смыть это дерьмо.

Ванная комната.

Холодная плитка под ногами. Зеркало смотрит на нее, как усталый свидетель чужого позора. Футболка летит на край корзины.

Клементина включает душ.

Первый поток воды – ледяной.

Вцепившись в край стены, она стискивает челюсти.

– Дерьмо… – вырывается сквозь зубы, но она не поворачивает кран.

Вода хлещет, холодно ударяет по плечам и стекает вниз струйками, словно пытается проточить девушку насквозь.

«Если что-то тебя добьет – пусть это будет холод, а не страх».

Через пару минут переключает на горячую. Пар обволакивает тело, мышцы начинают расслабляться. Глаза закрыты. Колеса и душ окончательно прочищают мозги.

Вернулась привычная реальность.

Вода капала с мокрых волос на пол. Клементина вытерла тело, лицо, голову. Еще один быстрый взмах – и полотенце полетело на край раковины.

Она снова посмотрела в зеркало. Теперь вместо усталого, потухшего взгляда – холодные, прищуренные глаза.

Глаза хищника перед броском.

– Да ты сегодня красотка, мать твою… – усмехнулась она и поправила мокрую прядь, прилипшую к виску.

Футболка заскользила по коже.

Мягкий хлопок коснулся плеч, свежий запах порошка защекотал ноздри.

На секунду что-то привычное выдернуло ее далеко – в ту жизнь, где все было проще.

Звонок.

Долгий, резкий, как лезвие по стеклу.

– Кого там еще принесло?!

Она вышла в коридор.

И тут – хрясь!

Что-то острое врезалось в мизинец. Чертов робот-пылесос зажужжал и закрутился под ногами.

– Гребаная консервная банка! – рявкнула Клементина и пнула его.

Робот обиженно пискнул и нырнул под диван, как крыса в нору.

Дверь распахнулась.

На пороге – экономка с корзиной для белья и каменным выражением лица.

– Сеньора Брэдфорд, доброе утро.

– Да уж, «доброе»… Ладно, заходи, Хуана.

– Я Роза, сеньора.

– Да хоть Кончита…

Клементина указала на спальню:

– Все – в мусор. Простыни, подушки – этот чертов дурдом. И окна открой. Пусть этот ад хоть чуть-чуть проветрится.

Роза молча кивнула и прошла внутрь, без единого вопроса.

Клементина бросила взгляд на часы.

8:15.

– Хочу еще кофе… – пробормотала она, будто пустота внутри орала:

«Давай, глуши кофеин литрами, пока сердце не взорвется».

Турка на плите.

Кофе закипал с предсмертным шипением, заполняя воздух горьким, терпким ароматом – запахом утреннего пинка под зад. Пока вода доходила до нужной кондиции, Клементина открыла ноутбук и плюхнулась на диван.

Экран вспыхнул уведомлением: «Ваши товары доставлены».

Уголки губ дернулись.

– Ну что, детки, добрались до мамочки?

Щелк.

Быстрый взгляд по списку: старинные серебряные портсигары, медальоны, хрусталь богемского разлива – все в стиле «украли, продали, забудьте».

«Эти штуки станут изюминкой на ближайшем аукционе. И всем плевать, откуда они и как их вывезли».

Из турки раздалось угрожающее шипение. Кофе готов. Первый глоток обжег горло, медленно растекся по телу, будто крича изнутри: «Живи, сука!»

Вкладка новостей.

Глаза выцепили заголовки:

«Blackwood Group: что стоит за успехом компании?»

«Финансовые аналитики сообщают о резком скачке акций…»