Она с ночи не отходила от моей постели, подавала воды и вытирала пот со лба. Я пылала до утра, плечо выкручивало нестерпимой болью. Магия лечения здесь была бессильна, приходилось трепеть. Метки истинных пар – слишком стабильны, против них не идут даже альфы, даже короли и архимаги, и это не болезнь.

Все устремили взгляды на кланового мага, что уже битый час считывал мою эссаху, удрученно качал светлыми кудрями и разводил руками. Он поднял голову, когда в комнате повисла угрожающая тишина, а папа повторил:

– Чья метка, Изу?

– Мне нужно время, Беон ис-тэй, но боюсь, что слухи о семи открытых мостах между Критом и Иманом не беспочвенны.

– Благодатный Шэйс! – папа вскинул большие ладони и почти пропел: – Где же наш великий Создатель в такое тяжелое время?

Отец оторвался от кровати, полоснув меня странным взглядом. Будто я виновата в том, что случилось ночью. Будто я сама хотела, чтобы меня пометил оборотень враждующей страны. Даже не враждующей, а более трехсот лет отрезанной от нас магической пропастью – Пологом Смерти.

– Кареш, – обратившись ко главе боевых оборотней, громадному и уродливому мужчине с перекошенным шрамом через все лицо, папа выпрямился во весь рост и приказал: – Вышли отряд на ближайшую границу. Пусть разведают. Изу, а ты, – отец слышно скрипнул зубами, отчего маг заметно дернулся, – найди смельчака, который посмел посягнуть на дочь альфы. Мою старшую дочь!

– Но это невозможно, – взмолился Изу, выступая вперед. Его седые волосы выпали из тугой вязи и рассыпались по плечам. Узким и слишком хрупким. Но Изу слабый только с виду. На самом деле он один из сильнейших магов страны. И довольно молодой, сорока еще нет, но множество боев и магических влияний осветлили его волосы до снежного цвета.

– Рассказывай больше, что в нашем мире невозможно, – фыркнул отец и потер раздраженно бороду. – Все зависит от цены.

Даже я, обессиленная и измученная, приподнялась на локтях, чтобы понять, что папа имел в виду.

Но альфа клана быстро отвернулся и подал сигнал боевику. После чего тот скрылся за дверью.

– Отдыхай, Мэйлисса, – сказал отец и посмотрел на мать. – Готовь Сиэль. Она станет женой Эсмиона ис-тэ.

– Но девочка еще дитя, – мама заломила руки, тревожно зыркнула на меня.

– Совершеннолетнее дитя, – отрезал альфа. – Еще один союз с правящим кланом я не упущу. Пойти против законов природы тоже не смогу, потому поторопимся, пока еще один критяшка не отхватил и вторую мою дочь!

– Папа, Эсмион очень жестокий оборотень, – я смотрела на папу и не верила своим ушам. – Ты хотел меня выдать за него?

– Отдыхай, Мэй…

– Ответь! – чтобы вскрикнуть, понадобилось много сил. Мама заставила меня лечь, и я прочитала на ее лице явную просьбу не перечить отцу.

В глазах стало мутно, а тело снова бросило в жар. Я откинулась на подушку и слабо добавила:

– Я хочу знать. Имею право, ис-тэй.

Сквозь муть проступило папино раскрасневшееся лицо. Его густые серебряные брови, борода с нитями седины и глаза почти белые от множества переворотов и мощной магии. Отец поджал губы и, поймав мой взгляд, отвернулся.

– Папа! Сиэль же очень нежная, она сломается в руках дикого зверя. Зачем ты так с нами?!

– Эми, – альфа обратился к бабушке. Нарочно не смотрел на меня, будто чувствовал вину. Я знаю, что ради нашего народа и мира папа пойдет на все. Только не ожидала я, что он перешагнет в этом даже через дочерей. – Дай ей сонной травы, мам. Пусть отдыхает, – скупо бросил отец в сторону знахарки и, не обернувшись, вышел из комнаты.

***

Через неделю сильнейшей слабости я смогла выходить в сопровождении в парк и сидеть под навесом из дикой малиновой лозы.