Но Робинсон обменялся взглядами с двумя другими деревенскими старостами и медленно поднял голову.

– Я хотел бы ещё раз поздравить вас с вашим успехом с Белым Драконом, и я хотел бы предложить вам слово в качестве главы Палы.

– Хорошо, продолжай.

– Последние три года Пала жила как независимая община без какой-либо помощи со стороны герцогства. Мы сформировали дружинников, чтобы отгонять бандитов и монстров. Умоляю вас, примите во внимание наши трудности и проявите больше щедрости.

– Щедрости… Да, так что же это за щедрость, о которой ты говоришь?

Он по-прежнему сохранял мягкий, спокойный голос.

Три года были долгим сроком. Достаточно долгим, чтобы ослабить значимость герцогства.

Более того, красивое лицо Алана Пендрагона делало его слабым в глазах других. Возможно, из-за этого Робинсон улыбнулся и поднял голову.

– Я надеюсь, что вы продлите снижение налогов до пяти лет и повысите заработную плату жителям шахт и фабрик до двадцати процентов. Также, если распределить по деревням двадцать процентов продукции, я думаю, у всех жителей появится мотивация работать ещё усерднее. Это были три долгих года беспокойства о нашей жизни. Пожалуйста, уделите нам внимание.

– Пожалуйста примите к сведению!

Робинсон и два других деревенских старосты склонили головы.

– Хм…

Алан Пендрагон, казалось, обдумывал его предложение.

На его лице появилась холодная улыбка, когда он посмотрел на представителей трёх деревень и их группы.

Прошла минута молчания.

Затем снова послышался голос Алана Пендрагона.

– Что думает глава Ривербелта?

– Да, ах, всё хорошо, мы в порядке. Я буду следовать воле семьи Пендрагон.

Бильбо ответил с большим беспокойством.

– Это так? Понятно. Что ж, кажется, деревни Бервиль и Сетин разделяют те же мысли, что и Пала. Но я не знаю, смогу ли я предоставить это… Что вы собираетесь делать тогда?

Робинсон слегка вздрогнул, прежде чем медленно поднять голову.

– Тогда мы просим вас только снизить налоги и дать автономию нашим трём деревням. У нас не хватает людей, чтобы строить совместные фермы, поэтому мы создадим свои сельхозугодья и будем платить вам тридцать процентов налогов в течение трёх лет.

– …

Пендрагон молчал. Бильбо сглотнул и огляделся.

Если Алан Пендрагон не был дураком, то он уже понял, что деревенские старосты угрожали ему рабочей силой, которую могли предоставить их деревни.

“Хи-хи. Что ты сможешь сделать? У тебя нет выбора, кроме как согласиться на нашу просьбу. Ты же не можешь убить нас всех, потому что мы не хотим подчиняться”.

Робинсон и два других главы лукаво ухмыльнулись, всё ещё низко склонив головы. Алан Пендрагон был ещё ребёнком, и он не смог бы так легко отклонить их просьбы.

Даже если заводы и шахты снова откроются, от них не будет никакой пользы, если не будет рабочих, которые бы их обслуживали. Не имело значения, если Алан Пендрагон не согласился с их первоначальной просьбой. Всё, что им нужно было сделать, это скорректировать компромисс до уровня, который они хотели от этого разговора, и…

– Тогда давайте так и поступим.

– А-а?

От неожиданного ответа трое мужчин вскинули головы. Подняв глаза, они отшатнулись от увиденного, потому что на лице человека, сидевшего на драконьем троне, появилась улыбка. Она была настолько холодной, что просто не сочеталась с нежным, спокойным голосом Алана Пендрагона.

– Тридцать процентов в течение трёх лет, а потом вернёмся к обычным ставкам. Давайте сделаем так.

– Это, правда, ваша воля?..

– Немыслимо! Как ты смеешь сомневаться в словах повелителя Пендрагона?!

– Хук!

Шея Робинсона сжалась, словно черепашья, от бранных слов Мельборна. Но Алан Пендрагон махнул рукой при виде этого зрелища.