На словах может показаться очень просто, но на деле это может иметь неопределенную границу между настойчивостью и навязчивостью, уверенностью и высокомерием, осторожностью и боязливостью, заботой и насилием.

Есть один навык, который для меня также близок, как и опасен – это системность. Меня на работе давно называют человек-таблица, и систематизирование любой ситуации для меня – обычное явление.

Суть систематизации – распилить целое на части, обнаружить взаимосвязи, а также закономерности всех частей и связей между ними. Предрасположенность самой психики к систематизации уязвима также, как сама психика, поэтому здравый смысл здесь зачастую является единственным спасательным средством, когда все заходит слишком далеко. Ловушка систематизации в том, что принять за систему и разобрать по косточкам любую ситуацию можно, а вот собрать обратно – уже не всегда возможно. Подчас получается, как в жизни – закончил собирать конструктор или чемодан в поездку, и после последнего штриха обнаруживаешь, что что-то большое осталось снаружи. Это «что-то» является злейшим врагом системности и таких шизоидов, как я, потому что в этот момент приходит понимание, что целостность нарушена. Приладить снаружи – она будет свидетельством ошибки, которая для всей системы тем критичнее, чем сложнее и жёстче механизм, из которого она выпала.

Уязвима система настолько, насколько она сложна и насколько жестко связаны ее элементы между собой.

Противопоставляют системности обычно интуицию, а именно образ мышления. Или «не мышления». Интуиция сама по себе является контринтуитивной для системного подхода, и люди, которые живут интуицией, опираются на ощущения и приходящие образы в качестве ответа на свои запросы. И ещё они часто бывают правы. Визионеры – это для меня как отдельная каста, с которой у меня пока мало общего.

Визионеры получают ответы быстро, но цена высокой скорости – отсутствие деталей и связей между ними, что лишает понимания, как это работает и как этим управлять, как изменится конечный результат из-за изменения какой-то одной детали на пути к нему.

Системность же приводит к пониманию результата только после детализации и выявления причинно-следственных взаимосвязей, что даёт возможность управлять ходом движения к результату.

У системности есть свой побочный эффект – время.

Большое время и риск потратить его впустую – это та цена, которую мы платим за эффект системности – контроль, управление и прогнозируемость. Это три отдельных темы, и нередко результат системной работы действительно увеличивает контроль и управляемость для конкретной ситуации… А иногда и нет…)

Не знаю, как подвести итог и вернуть повествование к названию главы… Пока вот так: адекватность – субъективная дичь, все остальное – можно и нужно (в адекватной мере) использовать в работе и жизни.

Если ты пришел к закрытой двери – дерни, чтобы убедиться, что она закрыта

В контексте принятия решений мы имеем дело с информацией и действиями.

Я дерну закрытую дверь, даже если стоящий человек рядом сказал, что она закрыта. Это не про недоверие, а про привычку различать пустое от твердого. Я мог ехать к этой двери несколько часов, или идти 5 километров по лесу, как в начальное школе, и развернуться, услышав слова кого-то постороннего? Ну уж нет.

Есть версия, что отличать пустое от твердого – самое важное из всех искусств. Твердое, как известно, это то, на что можно опереться. А пустое, это ноль, на который умножаются все усилия, с которыми этот ноль будет связан. Комбинация твердого и пустого всегда дает пустое, то есть близкий к нулю результат. Что является «твердым»? Я убежден, что самым твердым являются факты. И умение отличать твердое от пустого начинается с умения отличать факты от всего остального. Факт – это то, что нельзя оспорить.