Уильям Младший сжал губы и промолчал. Сэр Уильям, посчитав свой довод убедительным, вернулся к текущим делам:

– Общее собрание клуба мы пропустим. Демографические и культурные вопросы они решат и без меня. Спикер Лони правильно понимает ситуацию, а убедить в нашей правоте всех этих самодовольных «масленичных» котов не составит особого труда.

– И о чём там суть? – без всякого интереса поинтересовался сын.

– Да так, пустяки, ничего особенного. Сократить хотя бы пятикратно численность населения Южной и Юго-Восточной Азии, ускорить уплотнение населения в Сибири и на Севере, ну и превратить весь центральный регион континента Африка в строго охраняемый планетарный парк.

– Да, такие мелочи не достойны твоего пристального внимания и непосредственного участия, папа, – саркастически поддержал Уильям Младший.

– Но может они заинтересуют тебя? – в ответ предложил Уильям Старший. – Могу показать прения и дебаты в прямом эфире.

И полез во внутренний карман пиджака. Сын жестом остановил отца:

– Не утруждай себя, папа. Мне эти дебаты тоже неинтересны. Как, впрочем, и сами дебатчики.

И вдруг сэр Уильям, повысив голос ровно на одну октаву, резко спросил:

– Билли, а что тебе вообще интересно? Если отбросить амбивалентную шизофрению и спортивно-эротические занятия с девушками-роботами. Чего ты хочешь?

И Билли, напрочь позабыв о недавнем страстном желании настоящей человеческой любви, не менее резко ответил:

– Я хочу совершить великий подвиг! Я хочу стать настоящим рыцарем! Я хочу сразиться с драконом! – И уже менее резко. – Ну и, конечно, хочется его победить.

Уильям Старший громко рассмеялся.

– Вот это я понимаю! – воскликнул он с блеском в глазах. – Вот это настоящее желание настоящего высокородного джентльмена! Последний раз ты этого сильно хотел в семнадцать лет. Теперь тебе уже тридцать. – Сделав паузу, закончил. – Пора бы и поумнеть.

Сын недоуменно и растерянно посмотрел на отца.

– Не понял? – спросил он. – Что в этом глупого?

Сэр Уильям вернулся в шезлонг.

– Глупость состоит в том, – ответил он, повернувшись лицом к сыну, – что только несведущий глупец может желать битвы с истинным Драконом. С Драконом в сути своей.

Уильям Четвёртый пришёл в недоумение ещё больше. Он приподнялся, опёршись локтем о поручень, и посмотрел отцу в глаза.

– Но ведь ты тоже сражался с драконом?! – сказал он внезапно осипшим голосом. – И даже победил его?! Или всё это сказки? Бред сивой рыцарской кобылы?

Уильям Третий многозначительно посмотрел на сына, а потом не менее многозначительно ответил, понизив голос до шёпота: