Ребенок не по контракту Ксения Богда

1. Глава 1

Аля

Решила устроить сюрприз своим! Молодец! С трехмесячным малышом на поезде.

Да, всего несколько часов, но и этого хватило, чтобы у моего сыночка появилась какая-то странная слабость и апатия. Обычно он активный, даже для своего небольшого возраста, а сейчас… как тряпочка.

Прислоняю Никиту к груди и касаюсь губами его лобика, и меня прошивает паника.

Да он горит!

– Уважаемые пассажиры, просьба сдать постельное, поезд прибывает на станцию через десять минут.

Как попало комкаю простыни и наволочку, не спуская с рук Никитку, и пробираюсь к проводнице.

– Извините, что так неаккуратно, с малышом неудобно.

Она поджимает губы, но кивает.

Возвращаюсь в свое купе и кусаю губу. У меня есть градусник, но он в чемодане, я не успею его найти, только вещи разворошу. Решаю, что можно проконтролировать температуру и на вокзале. А потом и Светку вызвонить, чтобы она нас забрала.

Надо было сразу, а я, дурная, поперлась без предупреждения. Ну теперь уже нет смысла себя заживо глотать. Будем решать проблемы по мере поступления.

Поезд тормозит, и я жду, пока все люди протиснутся к выходу. Нет желания в этой толкучке торчать. Пока усаживаю сына в слинг и достаю чемодан, закидываю рюкзак за спину. Оглядываюсь в проходе. Никого нет, можно идти.

Отдуваюсь, по виску стекает капелька пота. Торможу возле выхода, чтобы отдышаться. Никитка посапывает, прислонившись щекой к груди, и у меня все внутри замирает.

Боже, если он заболел, мое материнское сердце не перенесет.

Ему же всего три месяца!

Хотя некого винить, кроме себя…

– Девушка, можно побыстрее? – раздается недовольный мужской голос за спиной.

Вздрагиваю.

– Если вы не заметили, я с ребенком, – цежу сквозь зубы.

Нет желания вступать в перепалку, но и молча глотать упреки, летящие в спину, не в моем характере.

– С детьми дома надо сидеть, а не переться в поезда.

Стреляю в смертника возмущенным взглядом, и он тут же затыкается.

– Может, это вам с такими нервами надо сидеть дома и не бросаться на людей? – голос мой спокоен, хотя внутри бушует буря, готовая смести все на своём пути.

Мужик вжимает голову в плечи и бочком протискивается мимо меня.

Натягиваю капюшон и подкатываю чемодан к краю ступенек. А вот тут начинается самое интересное.

Пыхчу, с трудом преодолевая одну ступеньку, и слышу над ухом:

– Девушка, давайте я вам помогу.

Из рук выхватывают чемодан, не успеваю я пискнуть, и ставят его на перрон. В зоне видимости появляется большая ладонь.

– Спускайтесь, я поддержу.

Отмираю. Ну, неудобно задерживать человека. Справляюсь со спуском и поднимаю глаза, чтобы поблагодарить единственного неравнодушного мужика. Открываю рот…

Знакомые океаны…

– Ян Я… Ярославович?

А я-то думала, что такие только на персональных джетах по городам гоняют. Я даже смотрю за его спину, мало ли, вдруг я попала не на вокзал.

Хотя бред, конечно, я совершенно точно выходила из поезда.

– Аля?

На его лице четко обозначается непонимание и шок.

– Здрасьте, – сдуваюсь и скалюсь.

Порыв ветра срывает капюшон с моей головы, и я ежусь, прикрывая сына от непогоды.

– Холодно у вас тут, – передергиваю плечами.

Он угукает и осматривается по сторонам.

– Тебя встречают?

– Меня? Эм…

И вот что ему отвечать?

– Сестре сейчас позвоню, она приедет.

Он поджимает губы, но оставляет мой ответ без комментария. Кивок.

– Хорошо, давай я тебе помогу в здание зайти.

О, нет-нет. Внутри возрастает желание поскорее убежать от него. Я сама не понимаю, почему вдруг. Вроде и расстались мы с ним не скажу что на негативе. Хотя я помню, как он смотрел на мой животик и какое выражение лица у него при этом было. Словно он увидел смертельно больную, а не беременную…

И вот после того момента между нами все сломалось. Да и не было ничего особо… Да, поцеловались. Да, мне он начал нравиться… но это продлилось совсем недолго. И я быстро спустилась на землю, пресекая все ненужные мечты в адрес Багирова.

И теперь вот он, передо мной.

Ян опускает глаза на малыша и поджимает губы, а мне хочется скрыть своего сына от его пронзительного взгляда.

– Ты стала мамой.

Глухо как-то. Как будто по больному… но с чего вдруг?

– Да, три месяца сыну.

Он прищуривается и отрывисто кивает. Прячет руки в карманы джинсов.

– Я пойду, – небрежно взмахивает рукой в сторону железнодорожного вокзала.

Прикусываю губу и киваю.

– Спасибо за помощь, научился-таки… – последнее слово бурчу под нос.

Багиров хмыкает.

– О да, твоя сестра очень хороший учитель.

Он подхватывает небольшую сумку, и я смотрю ему в спину. Разрываюсь между пойти за ним и звонить Светке тут.

Но горячее тело сына прижимается ко мне, а я ощущаю, что он дрожит. Все сомнения мгновенно распадаются, и я, подхватив чемодан, торопливо иду под крышу. Спрятать своего мальчика от ветра и непогоды.

– Сейчас, малыш, мы позвоним тете Свете, и она приедет за нами, а то в таком состоянии я тебя в такси не потащу. Не хватает ещё, чтобы тебе стало хуже.

Прохожу в зал ожидания и отыскиваю градусник. Стаскиваю с себя толстовку, усаживаюсь на деревянное сидение, укачиваю своего мальчика, пока жду сигнал градусника.

– Вот так, поспи, Никитка, поспи, мой маленький. Мама тебя от всего защитит и спасет.

Шепчу ему на ушко, но сын все равно не слышит, он крепко спит, временами вздрагивая.

Достаю термометр, и спина покрывается холодным потом. Тридцать девять и три!

– Боже мой, – шепчу и в беспомощности таращусь на цифры.

Скорую! Мне надо вызывать скорую.

Кошусь на свой багаж, прикусываю губу и скулю.

Торможу пробегающую работницу вокзала.

– Скажите, а где можно оставить багаж? Очень срочно.

Моя речь постоянно сбивается, и, кажется, девушка не с первого раза понимает, что мне от неё нужно. Стоит и непонимающе хлопает глазами, а я завожусь.

– Девушка, – выкрикиваю чуть громче, чем планировала, – мне нужна камера хранения. Где она у вас?

На панике у меня абсолютно вылетает из головы, где тут что, хотя я была на этом вокзале не один раз, но сейчас в голове белый лист, словно память отшибло.

– Девушка, не нервничайте.

Хочется заорать в полную силу, чтобы она не тупила, потому что это вопрос жизни и смерти.

– Мне очень надо, вы не понимаете! – уже не сдерживаю себя.

– Аль, что случилось?

О нет, ну почему ты до сих пор не уехал?

– Ян, не до тебя, правда, – отмахиваюсь от него, и, кажется, Никита становится ещё горячее.

Прикусываю губу, и из меня вылетает стон. Достаю телефон и набираю скорую.

– Зачем тебе скорая?

Отмахиваюсь. Слушаю гудки, и у меня в этот момент сердце застывает в груди. Но телефон подозрительно замолкает. Отдергиваю руку и смотрю на потухший экран.

– Да блин.

– Аль, что случилось?

Р-р-р-р-р-р-р, прилип!

– У сына температура, мне скорая нужна!

Перенаправляю злость в адрес Багирова. Ну а что он ко мне лезет? Мы вроде уже попрощались!

– Высокая?

– Багиров, а ты что, переквалифицировался в педиатра?

Я понимаю, что меня несет, но страх за моего малыша пропускает разряды по всему телу.

Ян обхватывает меня за предплечья, и мы сталкиваемся взглядами.

– Для начала успокойся, твоя паника не идет на пользу ребенку. Я отвезу в больницу, у меня машина на парковке. Слышишь? Жди тут! И никуда не звони. Я помогу!

Его голос доносится словно сквозь туман, но я киваю. Если учесть, что мой телефон сдох, то куда мне звонить и с чего? С тапочка?

Ян хватает мой чемодан и быстрым шагом покидает вокзал. Никитка просыпается и ожидаемо начинает капризничать.

– Да, малыш, заболел, мой сладкий. Сейчас поедем к врачу, он тебя посмотрит и все-все вылечит.

2. Глава 2

Ян возвращается довольно быстро и ведет нас с Никиткой к машине.

– У него было уже такое? – изучает спящего ребенка.

Мотаю головой.

– Куда лучше отвезти вас?

Очередной вопрос ставит меня в тупик, потому что я понятия не имею, какая детская тут хорошая. Мы же с Никиткой с самого рождения были в другом городе, и я не знаю ни одного детского специалиста отсюда.

Прикусываю губу, а Багиров недовольно сводит брови.

– А какие тут есть платные клиники? – осторожно интересуюсь.

Ян дергает плечом.

– Я откуда могу знать, у меня же нет детей, Аль, – и снова я слышу в его голосе какую-то скрытую горечь.

Мне же не могло во второй раз показаться? Тут же вспоминаю ту самую Вику и их желание завести ребенка. Интересно... удалось? Но ясно одно, Багиров стал как-то внимательнее к детям, хотя, когда мы только познакомились, он был знатным сухарем, лишний раз не поможет. А тут готов пожертвовать всеми своими делами и отвезти нас.

Никитка начинает хныкать, а у меня в груди все застывает. Целую его в лобик и пытаюсь успокоить шепотом. Усаживаюсь на заднее сидение, Ян — за руль, и в салоне зависает молчание. Только всхлипы Никитки разбавляют тишину.

– Сейчас, малыш.

Ян выдыхает и тянется за телефоном. Что-то внимательно читает, пока я укачиваю сына. Стоит только перестать раскачиваться, Никитка сразу начинает хныкать, и этот его тихий плач заставляет меня стискивать зубы, чтобы самой не зареветь.

Все вылетает из головы, оставляя единственную мысль: успокоить и защитить своего ребенка.

– Жаропонижающее есть? – доносится голос Яна.

Вздрагиваю и поднимаю на него удивленный взгляд. Он перечитывает что-то на экране.

– Аль, тут написано, что надо жар сбивать, если температура выше тридцати восьми и пяти. У тебя есть что-то, что уберет температуру в таком возрасте?