– Эрих Мария Ремарк…

– Это немецкий писатель. Он писал про первую мировую войну, но не всем это понравилось.

– Джек Лондон.

– Это американский писатель. Непонятно, почему он в числе запрещённых —

Джек Лондон писал приключенческие романы, очень интересные.

Класильда долго теребила список в ручонках, а потом сказала:

– Ты знаешь, мама, мне захотелось прочесть книги всех этих людей, я так и поступлю, несмотря ни на что. И эту книгу, которую сегодня чуть не сожгли на костре, я обязательно сохраню как истинное сокровище.

30 марта 1864 года. Город Франбург, Германия.

К Бартольду пришёл невысокий человек в сером, совсем не новом сюртуке, с редкими русыми волосами, зачёсанными назад, с заметной залысиной, бесцветными глазами и синим бантом, обвивавшим его худую шею. Человек молча протянул Бартольду свою визитную карточку, которую тот внимательно прочёл:

– Джакоб Ланге, ювелир, г. Боден, Набережная, левая сторона. Очень приятно. Чем обязан такой честью?

– Есть разговор, господин Мейнер, он касается нашей с вами профессии. Мы можем поговорить без посторонних?

Бартольд некоторое время всматривался в змеиные глаза Ланге, а потом произнёс:

– Да, конечно, приглашаю вас подняться на второй этаж в мой кабинет, он же мастерская. Прошу вашу шляпу.

– У меня нет шляпы, – отрезал посетитель.

– Ничего страшного, прошу вашу трость.

– Если позволите, трость останется со мной.

Домашние вышли из зала, чтобы радушно поприветствовать гостя, но тот едва взглянул на них, сухо кивнул и проследовал за Бартольдом, уставившись себе под ноги.

Гость зашёл в кабинет, и за ним бесшумно закрылись двери.

Ланге цепким взглядом оглядел комнату и покачал головой.

– Хорошая мастерская, всё на своём месте.

Бартольд предложил посетителю стул.

– Прошу вас.

Ювелир из Бодена бесцеремонно уселся и продолжал осматривать кабинет.

– Я проделал долгий путь, господин Мейнер, и надеюсь, что сделал это не зря.

– Я вас внимательно слушаю.

– Речь пойдёт о золоте, с которым вы работаете, – оно весьма неплохо ценится на рынке. Я имею в виду, что ваши изделия имеют хороший спрос, и одна из причин – качественный материал. Где вы его берёте?

– У меня свой поставщик.

– Мы можем его знать?

– Вряд ли.

– Но всё же!

– Он русский.

Ланге задумался.

– Да, среди наших поставщиков русских нет. Говорят, что в России неплохое золото, но до нас оно почему-то не доходит.

– В России свои мастера, многие из них приехали из Европы, живут там и работают. Например, Густав Фаберже.

– Это он основал ювелирную фирму в Санкт-Петербурге?

– Он самый.

– Столичный мастер поневоле будет процветать.

– Что же мешает вашим изделиям иметь такой же успех? – спросил Бартольд.

– Вы, господин Мейнер, вы!!! – посетитель вскочил со стула и даже замахнулся тростью. Или Бартольду так показалось. Ланге повернулся к двери. – Я слышу шорох! Нас подслушивают?

– Повышенные тона всегда вызывают интерес, – заметил Бартольд. – Прошу учесть, что с нами живёт мой зять – сильный и смелый молодой человек. Он скромен и хорошо воспитан, но всегда придёт на помощь, если нужно. Я могу положиться на него как на самого себя, извольте заметить это.

Ювелир из Бодена немного остыл и снова плюхнулся на стул.

– Ваш зять тоже ювелир?

– Нет, у него своё дело.

– Какое же, позвольте узнать? Если это не секрет, конечно. Я спрашиваю просто так, для поддержания разговора, нам же надо поддерживать разговор, верно?

– Он оказывает личные услуги разным людям.

– Сыщик? Долговзиматель? Тайные поручения?

– Я не интересовался подробностями.

– Разве вам не нужно знать, что представляет собой человек, за которого вы отдали свою дочь?