– Привет, – сказал ей Паша, – А ты чего здесь голосишь?

Инна перестала петь и мрачно проговорила:

– Доброй ночи, – она бросила свой холодный и непроницаемый взгляд удивительно живых глаз в сторону школьников, – Моя учительница сказала мне репетировать на улице, чтобы раскрепоститься и перестать бояться, что кто-то меня услышит.

– М-м-м, тогда понятно. А в целом как поживаешь? Что там ваша первая смена?

– Сегодня было шесть уроков, поэтому я уже час как свободна. Если говорить о моих одноклассниках, то они довольно тихие – ты и сам это знаешь… А ты как? Твой друг, похоже, поранился?

– Да, немного, – с пренебрежением ответил Алик.

– Советую перевязать чем-то рану, чтобы крови не было видно, – Инна отвернулась и посмотрела куда-то вбок.

– Чтобы не было видно? – удивлённо проговорил Ветров, поправив очки, – Да у меня ж полруки запачкано!

– Ищи большую тряпочку или бинт, – Алику показалось, что певица нервничает.

– А что, так как есть оставить нельзя?

– Можно. Только тогда уйди куда-нибудь подальше от меня, – она вновь перевела взгляд на Алика. Ему стало ещё более жутко – впрочем, чем больше он узнавал об этом мире и чем дольше находился в нём, тем более нарастало у него чувство тревоги и страха.

– В смысле? – спросил мальчик неуверенно.

– Мне кажется, ты понял мой намёк, – Инна сдерживалась из последних сил, чтобы не убежать – она очень боялась крови.

– Да не слушай ты её, – сказала Полина, зевнув, – Всё нормально будет. Идём, скоро урок начнётся.

Дети зашли в серое здание. Внутри там протянулся длинный коридор с белыми дверями, где пахло хлоркой, спиртом и таблетками, как в больнице. Пол был сделан из голубоватой плитки. В конце виднелось окно, закрытое полупрозрачной салатовой занавеской. Сумрак, царивший в помещении, наводил Алика на нехорошие мысли. Вдруг одна из дверей приоткрылась, и из-за неё показался мужчина средних лет с фиолетовыми глазами.

– Седьмой «Б» класс, – сухо сказал он, – Заходим в кабинет!

Седьмому «Б» ничего не оставалось делать, кроме как послушаться этого указания.

– Так… прекрасно, – проговорил химик, потирая руки, когда ребята расселись по местам, – Открываем тетради, записываем сегодняшнее число. Кхм, – он подошёл к Алику и посмотрел на него своими тёмными глазами, – Скажи мне, Ветров, ты разве не знаешь, что в школу надо приходить в чистой одежде?

– Она была чистая, – неуверенно попытался ответить на обвинение Алик, – Я просто поранился…

– Хм… Поранился… А, знаешь, что – иди отсюда. Перевяжи свою рану нормально и тогда возвращайся, – лицо учителя не выражало абсолютно никаких эмоций. Его речь была сухая и бесстрастная, но в словах, сказанных им, было что-то зловещее.

Алик молча вышел из кабинета. На самом деле, возвращаться он не собирался. Всё вокруг сводило беднягу с ума. И самое ужасное – Ветров не имел ни малейшего понятия, как выбираться из этой устрашающей, зловещей реальности. Вдруг в голову ему пришла странная мысль – а вдруг он со своей мамой действительно ходил к Мрачному королю, и вся его прошлая удивительно хорошая жизнь была лишь иллюзией или искажённой реальностью, а то, что было по-настоящему, он не помнит? Этот довод приводил его в ужас и отчаяние. «Нет, этого не могло быть, – подумал наконец Алик, поняв, что намного легче ему будет считать так, – Тут должен быть какой-то выход…»

– Захар? – услышал он вдруг. Ветров быстро вышел из задумчивости и посмотрел на человека, стоящего сбоку от него. Это был упитанный мальчик в чёрной куртке, чёрных штанах и лёгкой шапке. Чем-то он очень напоминал Весельчака У из «Тайны третьей планеты» Кира Булычёва.