Адреналиновый откат отдается дрожью по телу, меня начинает колотить, и я ищу глазами стол с напитками. И мужа. Мечтаю, чтобы они оказались в разных концах дома, чтобы мне не пришлось объясняться за неподобающий вид.

От всего случившегося мысли путаются.

Уже возле стола, когда беру стакан воды со льдом и долькой лайма, я понимаю, что надо было пойти в уборную и привести себя в порядок, пока он не увидел.

Пью, но запах лайма не перебивает аромат парфюма, который ко мне прилип, но теперь не мужа, а этого открывателя шкафов, что освободил меня и облапал заодно. Любитель экстремального секса в общественных местах! А я фактически ткнулась лицом в его грудь!

– Алиса, – раздается со спины мягкое, и я едва не захлебываюсь. Отставляю стакан и медленно поворачиваюсь, в процессе натягиваю улыбку.

– Женя, – приветствую мужа, но с лица того так же медленно сползает его улыбка. Эта фальшивка сменила хозяина, не успели мы и моргнуть.

Муж, в отличие от меня, все так же идеален и ослепительно красив, волосок к волоску в модной стрижке, сдержанный, но шикарный темный костюм, рубашка, часы, запонки. Модель с рекламного буклета успешной и богатой жизни.

– Евгений, – поправляет он меня, вновь растягивает губы, но глаза остаются холодными. Взгляд скользит по мне сверху вниз, и я знаю, что он видит каждую складочку и пылинку, каждый неправильно лежащий волосок, все мои несовершенства. – При гостях и посторонних Евгений, ты забыла?

Главное правило нашей семьи: для всех случаев, кроме секса, он для меня Евгений. Женя его можно назвать только в порыве нежности и страсти.

И его маме это позволено в любой момент, потому что он ее сын.

Муж приближается как кот к мышке, нежно обнимает за талию, но я знаю… чувствую, что он вместо объятий поправляет на мне облегающее платье, разглаживает складки, некрасиво собравшиеся на бедрах.

– Не забыла, извини, – поправляюсь я и пытаюсь обнять его в ответ, но он не дается. Отстраняется и уже хмурится, понимает, что вид у меня не то, что не идеальный, как он хотел бы, а возмутительно растрепанный.

Мне нужно было на большое пространство. Во что бы то ни стало. Я шла в сад через гостиную, чтобы отголоски приступа клаустрофобии окончательно выветрились. Что может помочь лучше, чем безоблачное вечернее небо, на котором уже начинаю зажигаться звезды?

– Ты где была? – муж мягко отводит меня в сторону, будто желает спрятать за колонну от посторонних глаз. Конечно, позорище такое.

– Твои племенники – исчадия ада! – не выдерживаю я и удостаиваюсь еще более недовольного взгляда.

– Не говори так о сыновьях моего брата! – голос тихий, но в нем отчетливо слышна острозаточенная сталь, режет мое самообладание как масло.

– Они заперли меня, – в последний момент я останавливаюсь и не произношу, где именно. Мозг работает с утроенной скоростью, и я понимаю, что в произошедшем со мной только что, мало что сходится. Я слышала голос мужа, женщину и слова про что, то я перестану быть проблемой. А снаружи меня ждал незнакомый шутник.

Подсознание закрывает на замок информацию, которая больше всего меня напугала. Насовсем. Это слово звучит в последний раз и скрывается за белым шумом вновь накатывающей паники.

Были обнаглевшие гости, был секс, мужа не было, именно его родило мое воображение, иначе он не стоял бы сейчас передо мной такой же идеальный.

Установка записана.

– Где тебя заперли? – он смотрит на меня так, словно я сделала нечто крайне глупое.

В какой-то мере это так и есть. Я поверила двум сорванцам и пошла с ними с закрытыми глазами за неведомым сюрпризом. Эти дьяволята знали про мою фобию, но посчитали, что это очень смешно подвергнуть меня приступу неконтролируемого страха.