Перебираюсь на кровать:

— Пойдем, устроимся поудобнее.

Аня заползает ко мне.

— Жил-был принц Пузанчик…

За свое материнство я научилась менять тональность голоса на усыпляющие нотки. Нет, это занудство.

Это особая вибрация в шепоте.

— Забияка попал в болото. Он убегал от разъяренных буйволов, которых он дразнил и показывал язык…

Аня уже не сидит. Она лежит. Маленьким сонливым калачиком.

— Принц толстунчик решительно и смело кинулся на помощь Забияке. Да, вредный жирафик его тоже дразнил, но бегемотик не был злопамятным.

Аня засыпает все крепче и крепче с каждым моим тихим словом. Замолкаю. Аня сквозь сон причмокивает, вздыхает на грани всхлипа, и аккуратно без лишних движений встаю.

Кладу рядом с Аней Пузанчика и Забияку, накрываю их половинкой пледа и бесшумно пячусь к двери.

Спиной наталкиваюсь на кого-то большого, и этот кто-то большой сжимает мои плечи и выдыхает в шею.

— Отпусти, — едва слышно отзываюсь я.

— Нам надо поговорить, Аглая.

Аня на кровати неосознанно обнимает Бублика и затихает.

— Что ты сейчас чувствуешь, Руслан? М?

Он резко, ловко и без лишнего шума выдергивает из комнаты в коридор. Затем мягко вжимает меня в стену и тянется к ручке двери, чтобы тихо ее закрыть.

— Я без понятия, что я сейчас чувствую, — Руслан одаривает меня тяжелым взглядом. — закапываться в чувства и эмоции у нас любишь ты.

— А ты нет? — вскидываю брови. — Хотя я согласна. Ты предпочитаешь…

— Ты хочешь поскандалить? — злым шепотом перебивает меня Руслан. — Если так, то, можем, сменим дислокацию? А то к нашему скандалу присоединиться маленькая кусачая девочка, и у тебя не выйдет мне все высказать.

Шагает прочь, останавливается и оглядывается:

— Ты идешь, нет? Или сядешь у двери и будешь сидеть?

13. Глава 13. А ты?

— Ну, давай, дорогая, обрисуй мне свои требования такими, какими ты их видишь, — Руслан развалился на стуле за кухонным столом барином. — А то подключился к твоей истерике и как-то потерялся.

— Для начала хватит давить на истеричность, которой сейчас во мне нет, — усмехаюсь. — Будь я истеричкой, то со слезами собирала чемодан, звонила нашим детям и говорила, какой у них папочка - подонок. Я бы такую карусель скандалов тебе закатила… Но я не кричу, не рыдаю, не бегу из дома гордая и обиженная. Знаешь, Рус, не самая лучшая стратегия пытаться меня унизить и провернуть все в сторону якобы моей неадекватности. Это не я изменяла.

Руслан едва заметно прищуривается.

— Моя самая главная истерика была около пяти лет назад, — мило улыбаюсь. — Когда потребовала, чтобы ты, наконец-то, обратил на меня внимание и заявила о разводе.

— Я помню, да.

— Ты так ловко все перевернул, — сажусь за стол напротив. — Что твои измены - следствие моей депрессии, но ведь отдаляться ты стал раньше, Рус. И, видимо, ты готовился к тому, что однажды все вскроется, и приготовился. Не ты виноват, а твоя жена.

— Сейчас ты начинаешь все переворачивать.

— Правда? Сколько раз я просила остаться со мной и хотя бы полежать лишний час рядом в тишине? Сколько раз я просила тебя не задерживаться? Я просила тебя о такой малости, Рус. Просто побыть рядом.

— Мы ведь все это уже обсудили… — он сглатывает и стискивает зубы

— Когда я уже орала, что умираю, — шепчу я. — Когда была готова отказаться от жизни с тобой… — вглядываюсь в его глаза. — Ты уже тогда знал, что она родила?

— Да, и я выбрал тебя, — взгляда не отводит. — Тебя, Аглая. И эти пять лет я был рядом.

— Во лжи, — хмыкаю я и повторяю его слова. — Выбрал меня? Но почему ты меня выбирал в те разы? Когда я искала в тебе любовь, нежность и поддержку? Почему?