— Твою мать! Ты как, в порядке?

Ко мне с той самой яхты спускается мужчина. Поднимаю голову и рассматриваю его. Высокий, крепко сложенный. Копна волос и борода. Одет в простые шорты и растянутую футболку. Скорее всего, он обслуживает эту яхту, решаю я.

— Нет, я не в порядке, — трясу головой.

— Пойдем, — поднимает меня на руки и несет на яхту.

Я не сопротивляюсь. Пусть хоть выкинет меня за борт — вообще безразлично.

Вместо этого бородач сажает меня на диванчик и приносит воды.

— С дуба рухнула — бродить без головного убора? Тут солнце шпарит, солнечный удар схватишь только так.

Пью воду и рассматриваю убранство салона.

Кирилл не очень любит яхты и водоемы в принципе, поэтому мы никогда не ходили с ним в море. А мне бы так хотелось…

— Нравится? — спрашивает мужчина, стоя рядом и рассматривая меня.

— Очень, — отвечаю честно.

— Поплывешь со мной?

— Куда? — открываю рот от удивления.

— Туда, — кивает за горизонт.

— Я тебя даже не знаю, — замечаю я.

— Ну и что? — спрашивает он и неожиданно улыбается.

Я никогда не видела у мужчин такой красивой улыбки. Открытой, солнечной, как этот день.

— Поплыли, — отвечаю тихо, и он уходит за штурвал.

Через час я сижу на палубе, подставив лицо солнцу. Яхта качается на волнах. Куда ни глянь — море.

Я всегда любила воду. Даже профессионально занималась плаванием до восемнадцати лет, а потом что-то пошло не так.

В отличие от меня, Кирилл ее на дух не переносил. Открытые водоемы — не его стихия. Яхты вызывали у него ненависть, а мне бы так хотелось уплыть с ним навстречу солнцу.

Трясу головой. Ну к чему сейчас все это? Начинай забывать, Ксюша. Прямо сейчас.

— Держи, — бородач протягивает мне стакан.

— Что тут? — забираю.

— Сок, — отвечает он и садится напротив.

Мужчина снял с себя футболку. У него потрясающая фигура. Тело поджарое, кожа смуглая. Видно, что его любит солнце.

— Нет вина? — спрашиваю, хмурясь. — Шампанского? Или хотя бы водки?

— Есть, — кивает. — Но ты выпьешь сок.

Сок так сок.

— У тебя будут проблемы? — спрашиваю его.

— Проблемы? — переспрашивает он.

— Когда хозяин яхты узнает, что ты уплыл на ней в море, — поясняю.

— Хозяин яхты? — округляет глаза. — Хозяин яхты не будет против.

Дрейфуем, легонько покачиваясь. Внутри в такт волнам качается мое горе. Я не знаю, кто этот мужчина. Даже не знаю его имени, но благодарна за то, что он увез меня сюда.

К сожалению, как бы далеко я ни уехала, боль не уйдет. Беги-не беги, она внутри. Трепыхается раненым зверем, мучается в предсмертной агонии.

К горлу снова подкатывают рыдания.

К черту все.

Встаю на ноги и срываю с себя платье. Подо мной вполне себе приличный комплект белья, да и плевать мне на то, как я выгляжу со стороны.

Отталкиваясь пятками и лечу вниз головой. Ныряю в черную воду, погружаясь в бездну. Замираю, расслабляю ноги и руки, закрываю глаза. Зависаю над пропастью, слушая свое сердцебиение.

Раз. Два. Три.

Вот так хорошо. Концентрация на задержке дыхания и ровных ударах. Я не думаю о муже, член которого ритмично погружался в его секретаршу, я не думаю о нашей семье и жизни. Есть только миг, и я в нем.

Хорошо.

Неожиданно меня подхватывают под грудь сильные руки и рывком вытягивают на поверхность.

— Ты совсем больная? — орет бородач, прижимая к себе.

— Почему это? — даже обидно как-то.

Машинально хватаюсь за его широкие плечи и прижимаюсь к мужчине, чтобы ему было проще держать меня.

— Ты была под водой больше двух минут! — орет он.

— Я десять лет занималась плаванием, — поясняю. — Могу и дольше не дышать.

— Спасибо, что предупредила, перед тем как нырнуть! — язвит он.

Поджимаю губы и рассматриваю лицо бородача вблизи. У него красивые, какие-то медовые глаза. И он младше, чем я думала. Лет тридцать пять, может даже меньше. Его кожа даже в прохладной воде горячая.