А если он всегда ее любил, а со мной жил, действительно, только потому, что нужны были деньги моего отца? Ну, еще немного потому, что любимая его бросила и одному было грустно?

Во мне нарастает злость! Нет, ну, получается, использовал меня, дурочку! А я, как идиотка слабовольная, буду терпеть, ждать, скучать-страдать, пока он там, на Володарского, 12 будет трахать другую бабу?

Да я! Да я себе тогда другого мужика найду! И буду тоже изменять!

У меня вырывается истеричный смешок, который оглушает меня саму в сонной тишине комнаты! Ага, изменять она надумала! Да ты, Лерка, даже смотреть в сторону других мужиков не можешь! Разве для тебя существовали другие?

Но злость на него уже завладела моими мыслями!

Он ее трахал, а ко мне нет желания прикасаться! Мне уже давно стало казаться, что он охладел. Значит, не казалось!

Еще пару месяцев назад каждая наша ночь начиналась с секса, порой нежного и ласкового, порой с безудержного и сумасшедшего. И так шесть лет! А иногда и утро так начиналось!

А тут вдруг... Мой муж стал уставать. И я думала, что подготовка к выборам и работа забирают все его силы, но, наверное, не только это.

Это только на меня, значит, его сил не хватает...

Меня ломает. Меня штормит! Я не могу лежать и ждать утра!

Руки сжимаются в кулаки - впиваюсь ногтями в кожу ладоней.

Я не знаю! Может, мне нужно как-то выплеснуть то, что так безумно мучает? И тогда я смогу терпеть? И тогда станет легче? Но как!

Руки сами тянутся к нему!

Нет, разум не желает трогать предателя! Мерзавца! Изменщика! Разум не желает, чтобы тело любило его! Но предательское тело... Но пальцы...

Почему? Почему они так ласково гладят его обнаженное плечо, его сильную, покрытую темными волосками, руку? Почему от самих подушечек, от нервных окончаний, на них расположенных, в мозг идут импульсы совсем не отвращения, а с точностью до наоборот - восхищения, радости от прикосновения, удовольствия?

Касаюсь его соска. Под прикосновением он сжимается в твердый камушек.

Мозг обжигает яростной мыслью: "Пусть! Пусть проснется и прогонит меня! Тогда я точно всё-всё ему скажу!" И в ответ на нее я придвигаюсь ближе, наклоняюсь и провожу языком по его соску, а потом легко сжимаю его зубами!

Влад вздрагивает и со стоном поворачивается на спину!

Замерев на несколько секунд, слушаю - мне почему-то чудится, что вот сейчас он непременно позовет ЕЁ по имени! И тогда я... Не знаю, что я сделаю тогда! Но ему точно от этого будет плохо!

Намеренно повторяю свои действия, провоцируя его! Только кусаю сильнее. Меня словно что-то подталкивает, словно внушает мне - сделай ему больно! Сделай больно так, как больно тебе самой!

Слышу, как он судорожно втягивает воздух, как сжимаются под моей ладонью твердые мышцы его живота! И меня саму ослепляет таким оглушающе ярким, таким болезненно-жгучим желанием, словно Влад меня долго-долго ласкал и вдруг остановился на самом-самом разочаровывающем месте!

Нет! Нет! Что я делаю? Зачем? Это, словно тебя выбросили за ворота и дверь закрыли, а ты скребешься и просишься обратно! Где твоя гордость, Лерка?

Резко отодвигаюсь, бросаюсь головой в подушку, поджимаю ноги к груди. Внизу живота мучительно тянет, к глазам снова подступают слезы! Замираю, не дыша.

- Ну, и что это такое? - мурлычащим шепотом на ушко. - Разбудила. Помучила. И бросила? Продолжай немедленно!

5. 5 глава. Ложь порождает ложь?

И два противоположных, но одинаковых по силе, желания рвут меня на части! Мне одновременно хочется сейчас сказать ему что-то типа: "Что, дорогой, не удовлетворила тебя твоя любовница?"

И очень-очень хочется хотя бы еще раз, может быть, самый последний раз в моей жизни, почувствовать на себе его руки...